Фильм

Шарлотта навсегда

В доме сценариста Станисласа траур - недавно в автокатастрофе погибла жена. Папа с дочкой остались одни.
Пока папа (Serge Gainsbourg) бухает, клянчит деньги у друзей, лапает подруг дочки и ворует у классиков идеи для сценариев, дочка (Charlotte Gainsbourg) читает "Лолиту" и Генри Миллера, утверждает что знает что такое "очко", танцует топлесс и подозревает отца в непредумышленном убийстве...

Снятая практически полностью при искусственном свете в интерьере одной комнаты "Шарлотта навсегда" поначалу представляет настолько гнетущее и болезненное впечатление, что начинаешь задумываться над тем не является ли фильм фарсом. Стэн своего рода альтер-эго самого Генсбура, его сальности, цинизма и скабрёзности. То каким мы его все представляем. Но всё это поверхностно, а внутри достаточно посмотреть на финальный медленный танец отца и дочери, чтобы понять - это фильм о грустной рефлексии на тему взрослеющего молодого поколения и боязни остаться в одиночестве. "Я могу пить, курить, вмазываться и трахаться с кем попало, но Шарлотта - это навсегда!"

- Каким природным даром вы бы хотели обладать?
- Какать без запаха.

По-моему смешно.

Да, я вообще больше не знаю ни одного фильма где бы реальные папа и дочь играли бы папу и дочь.

Неоднозначный как человек, но талантливый как творческая единица, французский шансонье Серж Генсбур успел побывать и певцом, и композитором, и актером, и режиссером. Один из его последних проектов — психологическая драма «Шарлотта навсегда» — посвящен глубоко перверсивным отношениям между отцом и дочерью. Непристойному сюжету фильма сопутствует не менее скандальная история его создания. В парафразе на набоковскую «Лолиту» Серж Генсбур снимает в главных ролях себя и свою четырнадцатилетнюю дочь Шарлотту, обнажая ее, вкладывая в ее уста недетские слова, и трогая ее так, как отцу не пристало трогать плоть от плоти своей.

В парижской квартире, неприбранной и затхлой, сценарист Стэн тихонько спивается, пытаясь забыть аварию, в которой погибла его жена. Дочь Стэна, Шарлотта, во всем винит отца и регулярно напоминает ему, что из-под горящего бензовоза он-то выбрался цел и невредим. Их отношения осложнены тем, что Стэн все чаще ассоциирует себя с Гумбертом Гумбертом и вожделеет свою дочь, чем в свою очередь пользуется Шарлотта. Она заводит разговоры на сексуальные темы, приводит домой перезрелых старлеток, толкая отца в их объятия, и позволяет его другу себя трогать. Безумие, отчаяние и запретная эротика составляют суть этого странного, сугубо авторского фильма.

«Шарлотта навсегда» на любителя, который найдется всегда. Сегодня мало, кто способен восхищаться эстетикой «восьмидесятых». Фильм напоминает клип тех времен с соответствующей музыкой и широкоплечими пиджаками. Вспомните старые клипы Мадонны, что приблизительно представить какова атмосфера генсбуровского фильма, и добавьте декаданса конца XIX века. Все пронизано смертью, причем такой, какая бывает от венерических заболеваний и цирроза печени. Полупьяные поэтические бредни, нимфетки, чьи тела искажены, как и пространство заброшенных комнат. Генсбур путает мысли с опасными инстинктами, рассказывая о безвременье после упадка.

И не сказать, чтобы фильм был каким-то гениальным. На протяжении полутора часов герои ходят по кругу, друг друга выматывая, возвращаясь к тому, с чего начинали, и, не испытывая катарсиса. Это напряжение по типу эрекции, когда не можешь кончить, ибо полного удовлетворения не происходит. Нет одной существенной детальки, психологического ланцета, освобождающего от накопившихся страданий. Кошмар расползается за пределы сна. Он сидит напротив, плачущий педик, которого только что бросил любовник, и в унисон с жестокой девочкой твердит, что Стэн все же убийца. Алкоголик. Извращенец.

Камера переворачивается набекрень, искажая итак нездоровые линии. Пропорции рушатся, будто ты наглотался таблеток. Земля уходит из-под ног. Ты безмолвный свидетель. Ты и анкета Марселя Пруста, однозначные ответы к которой герои дать уже не могут. Они как минимум двусмысленные, как максимум — потерявшие смысл. И ты заболеваешь вместе с этим, казалось бы, небрежным фильмом. Но Шарлотта не остается навсегда. Увы, она всего лишь бледная, болезненная копия Лолиты.