Фильм

По ту сторону двери

Марокканский туристический и нефтяной рай. Молодой американский рабочий по имени Мэттью (Том Беренджер) случайно попадает в группу туристов, которую водит по всем злачным местам итальянка Нина (Элеонора Джорджи). Оставшись с невероятными впечатлениями, но без некоторой суммы денег, Мэттью понимает, что на девушку, как говорится, запал. Коллега по работе поясняет тому, что она – профессионал своего дела и ее работа заключается в том, чтобы разводить таких, как он, на деньги. Влюбленному, впрочем, до этого дела нет, и он пытается найти способ вновь с Ниной встретиться. От своего же коллеги он узнает, что девушка живет в Марокко уже очень давно и не хочет уезжать потому, что в местной тюрьме находится ее отец, который убил свою жену. По сути, обвинение может быть снято с него, ибо детали смерти весьма туманны, но его теща всячески препятствует освобождению. Познакомившись с этой семьей несколько ближе, Мэттью понимает, что между Ниной и ее отцом Энрико (Марчелло Мастроянни) тянутся отношения, которые вряд ли можно назвать чувствами дочери и отца.

Честно сказать, для того, чтобы смотреть фильм, нужно запастись терпением. Темп у истории очень невысокий, как и положено для тягучего кино о погружении в порочную страсть. Причем порочность страсти на протяжении всего фильма постоянно переопределяется – то чувства Мэттью к Нине выглядят порочными в силу ее продажности, затем становится ясно, что она вынуждена копить деньги, и уже ее отношения с Энрико – это верх извращения. И так далее. Под конец уже не очень понятно, кто является жертвой, а кто – палачом. Конечно, подобный кульбит отношений для фильмов Лилианы Кавани скорее особенность творчества, чем что-то неординарное, но привыкнуть к подобному не всегда удается, так что – работает.

А вот сам фильм, увы, этим похвастаться не может. Большая часть энергии, накопленной историей, улетает в виде пара во все стороны, только не на пользу самому фильму. Причем претензий к актерам нет. Беренджер неплох, Мастрояни мечет молнии, да и Элеонора Джорджи не теряется в таком звездном аккорде. А вот стиль фильма, это томление в каждом кадре, сексуальная энергия, что сочится из каждого диалога, все это довольно утомительно и слегка приторно. По сути подобную текстуру стоило бы использовать в каком-нибудь фильме-нуар, но фильм далек от подобных стилистик. Это скорее очередной эксперимент Кавани на тему садо-мазохистских исследований, вроде того, что уже было в «Ночном портье». Но, увы, того же драматургического уровня достичь не получается.

Марокко, наши дни. Красивая и загадочная блондинка Нина работает в местной турфирме. Помимо обычных дневных экскурсий у нее есть и ночные спецпредложения - за отдельную плату Нина водит богатых туристов по злачным местам города: гей-клубы, бордели, садо-мазо притоны. На свою беду в нее влюбляется молодой американец Мэтью (Беренджер). Вскоре он выясняет, что девушка отчаянно копит деньги, чтобы вызволить из тюрьмы не то отчима, не то родного отца (Мастрояни).

Удивительно атмосферный фильм с намеком на детективный сюжет, но на самом деле про пагубно-извращенную страсть. Молодого и еще красивого Тома Беренджера тут полностью затмевает старый, опухший и небритый Мастрояни, почти весь фильм сидящий за решеткой. Лента, где норма выглядит настолько непривлекательно и убого по сравнению с извратом, снята так, как это умеет только Кавани. Уже к середине действия знаменитая исследовательница человеческой натуры вывернет все потаенные уголки души героев наизнанку и аккуратно разложит перед камерой. Препарировать сознательное и бессознательное Кавани умеет как никто.
.. До сих пор в памяти всплывает кадр бегущих в толпе друг за другом Энрико и Нины, которые пожирают друг друга взглядом.

Родной ли он отец или нет, для Нины не важно. Ее привязанность к нему все равно выходит далеко за рамки родственной. Но "педофилия" и "инцест" для Кавани - слишком узкие и примитивные понятия, чтобы говорить об них с экрана. "По ту сторону двери" - довольно радикальная версия на тему Электры и всепоглощающей дочерней любви. У Кавани та не просто убивает мать из ревности к отцу, но еще и решает запереть обожаемого отче в четырех стенах, чтобы не допустить к нему других женщин-соперниц.

Смысл своих поступков, а заодно и про женскую природу вообще, Нина объяснит Мэтью в двух предложениях, и тот так и останется стоять с открытым ртом: "посмотри на Энрико, как он сильно постарел... Теперь он никуда от меня уже не денется". ...Не исключено, что хитрая Кавани часть истории подслушала где-то в реальности или прочла в чьем-то дневнике, как было с "Ночным портье". Но на эффекте это никак не сказалось, уровень режиссерских обобщений по-прежнему высок.

А возможно, она все это выдумала, чтобы после "Портье" снова проиллюстрировать свою главную мысль - настоящая любовь куда страшнее любого медицинского отклонения. Она выпускает на волю два потаенных человеческих желания: быть одновременно "жертвой" и "палачом" (Нина и Энрико). И никакие другие взаимоотношения, какое бы счастье они не приносили (Нина и Мэтью), не заменят этой патологической потребности властвовать над партнером и ему же подчиняться.