Фильм

Счастливого Рождества, мистер Лоуренс

Пресловутое «как в жизни» (и даже «как в японской жизни») к фильмам Осима не подходит. «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс», а также «Табу», «Империя чувств», «Империя страсти», - притчи, в которых сплошные преувеличения, утрирования, сверхэмоции и сверхчувства, эстетические и сверхэстетские иллюстрации к этико-философским вопросам и ответам. Но при этом в них живет правда, а она вовсе не всегда похожа на реальную жизнь и уж точно не ее копия.

В 1983 году Осима снял кино для идеалистов, беспокойных романтиков, утопистов, нереальных людей. Для тех, кому только реальности мало; она лишь ширма, а то, что за ней, преувеличено и сгущено, концентрировано и сверхреалистично, доведено до градуса ада и рая, до предела непогрешимой цельности бусидо, до сверхтребования христианства «возлюби врага своего».

Фильм начинают и заканчивают образы простых (земных и вполне узнаваемых) людей – англичанина Лоуренса и японца Хара. Но центр его – безумцы, мечтатели, максималисты, живущие на романтическом пределе бунтари – Селльерс и Йонои (он тоже бунтарь, его бунт против новых - не самурайских - войны и мира). У Осима они братья-враги, идущие одним путем - «путем воина». Если помните, именно из этих двух слов («путь» и «воин») состоит слово «бусидо» - название самурайского кодекса чести.

Кто такой самурай? Прежде всего, истинный, идеальный воитель. Причем такие совершенные качества, как мужество, верность, правдивость, справедливость, бескорыстие, не исчерпывают его сути. Безупречный воин – это человек, поднявшийся над смертью и в то же время постоянно устремленный к ней. Его путь – уйти, а не остаться. Умереть с улыбкой на устах, спокойно, без унизительной поспешности и страха перед неизбежным. Это главное дело жизни. Так что… Джек Селльерс, видимо, христианский самурай.

Йонои и Джек безжалостны к себе (война для них обоих – вариант Гё, очищения от духовной лени), они томятся собственной небезупречностью, жаждут совершенства. Однако доставшийся им мир отчаянно далек от него и давно уже не нуждается в самураях, в идеальных воинах и битвах. Война 1942 года другая - слишком человеческая, далекая как от идеализма «самурайского кодекса чести», так и от бескомпромиссности христианских заповедей. Несгибаемость (негибкость), по-аввакумовски строгое следование принципам, беспощадное отношение к себе, к собственным и чужим слабостям, готовность с улыбкой (как должное) принять конец – без всего этого, оказывается, вполне можно обойтись. Теперь на войне главное вовсе не умереть, не очиститься от грехов, не победить себя, а выЖИТЬ (Лоуренс: «Через пару месяцев все это может закончиться, давайте попытаемся остаться в живых». Хара тоже это понимает.).
Новая война, новая жизнь, новая эпоха, новые правила. И действительно – в фильме выживает самый толерантный, гибкий, обладающий мягкой силой Лоуренс. Новое Рождество (и новое время) наступает именно для него. Жаль только, что Осима ошибся со своими прогнозами. В нашем мире правит отнюдь не толерантность, а пресловутая политкорректность – фальшивая показная форма доброты, мягкости, гибкости, приятия и согласия.

Все поступки и шаги Йонои и Сельерса потрясающе несовременны, отдают прекрасной архаикой. Словно перед нами и в самом деле рыцарь и самурай, чей прекрасный поединок, поединок, в общем-то, равных, в основе своей содержит не ненависть, а восхищение, не злость, а понимание, не вражду, а чувство братства (родственность душ, близость характеров). Может, поэтому у некоторых зрителей возникает ощущение нереальности (и даже игрушечности, театральности) происходящего, неких картонных рыцарских лат и клюквенной самурайской крови. Что ж… Действительно тяжело поверить максимуму. Такие воины в прошлом навсегда. С ними, восхищаясь, удивляясь, любя и аккомпанируя безумно красивыми мелодиями Сакамото, а также цветами, бабочками и поцелуями, прощается Осима. Прощается слишком красиво и восторженно, не желая казаться правдивым, но оставаясь честным.

Вроде бы все. Хотя… хочется сказать еще несколько слов о Сельерсе (Боуи). Когда посмотрела фильм впервые, задалась вопросом, что за таинственной властью обладает Сельерс (причем не только над Йонои)? Почему начальник лагеря для военнопленных так заворожено стремится у нему, интересуется им, весь фильм находясь под плохо скрываемым гипнозом его личности? Помните, его подчиненные даже начинают опасаться за душевное здоровье командира, а один совершает покушение на Сельерса с целью избавить своего господина от одержимости злым духом (демоном – это слово в фильме тоже звучит).

Сельерс – безусловный харизматик. Вы уж простите за это затасканное слово, но когда хочешь объяснить феномен чьей-то власти, без него никак. Что в основе харизмы? Тайна. Тайна личности, заставляющая попадать под ее влияние, трепетать, страшиться и восторгаться.

Боуи. Ангельский нимб белокурых волос и внешность Ставрогина. Аномальность поведения, вселяющая восхищение и ужас. Обаяние силы. К слову, харизматичность Ставрогина у Достоевского была столь велика, что в него почти физически влюблены, обречены «веровать в него» даже герои-мужчины. Но если его харизма кроется в его внеморальности, харизма Сельерса – в обостренной (и как потом выясняется, больной) совести, абсолютном пренебрежении к смерти, жажде страдания и очищения. А еще в том, что он одновременно созидатель, спаситель (мира, многих) и разрушитель (своей, брата судьбы). Все это выводит его за скобки как психической, так и социальной нормы. И именно ненормальность, аномальность, иномирность (он сродни магу, шаману, имеющим связь с другими мирами) делает его лидером. Даже для «врага» Йонои, который в свете лидерской правды Сельерса видит, в какую ложь и подделку превращается кодекс самурайской части в современной Японии.

Йонои спасает ему жизнь и так бережет ее потом, возможно, для того, чтобы понять его… Мир пошатнулся, еле стоит на ногах. Даже стойкий должен за что-то держаться (Йонои, например, держится за самурайские традиции). А Джек силен словно бы сам из себя, живет аномально, нарушает приказы, запреты, стереотипы… И при этом не падает. Йонои так и не смог разгадать тайну настоящего солдата - крутого Джека. Тот унес ее с собой в могилу. Она упорхнула в небо, как траурная белая бабочка с его улыбающегося мертвого лица.

«Смерть Джека была семенем, которое проросло в душе Йонои, а теперь прорастает во всех нас» (Лоуренс). Если бы.

Придётся долго поискать, чтобы найти человека, который так не любит фильмы о войне, как не люблю их я. Но - у каждого правила есть исключение, и такая своего рода "эксклюзивность" вызывает ещё больший интерес к этому самому исключению. Речь пойдёт о фильме японского режиссёра Нагисы Осимы (автора скандальных "Империи чувств" и "Империи страсти") "Счастливого Рождества, мистер Лоуренс".

Действие картины происходит в 1942 году на острове Ява, где находится японский лагерь для военнопленных, в котором стоит идеальный порядок под руководством капитана Йонои (Рюичи Сакамото). Но всё меняется, когда в лагере появляется новый пленный - британец Джек Селльерс (Дэвид Боуи), который не готов играть по установленным правилам. Йонои, для которого главное - дисциплина и честь, понимает, что харизматичный Селльерс принижает его авторитет в глазах окружающих, и решает во что бы то ни стало его сломать.В его глазах все заключённые - люди низшего сорта уже хотя бы потому, что они согласились пойти в плен, вместо того, чтобы уйти с достоинством (совершить харакири, то бишь).

Постепенно между Йонои и Селльерсом возникают очень странные отношения, которые принято называть love - hate relationship (не знаю в русском языке более подходящей конструкции, нежели эта, английская). Их однозначно тянет друг к другу, но ряд принципов мешает их отношениям (my love wears forbidden colours, как поёт Дэвид Сильвиан в великолепной песне из саундтрека). Таким образом, перед нами развивается классическая японская драма, в центре которой - вечный внутренний конфликт самурая: спор между любовью и долгом. Это, в первую очередь, фильм о любви и чести, о такой любви, в которой, казалось бы, полностью теряешь контроль над происходящим, но и о такой чести, которая, в конце концов, одерживает верх даже над самой безудержной страстью. В то же время, эта картина - о столкновении Востока и Запада, впрочем, на эту тему можно долго рассуждать.

Как вы уже могли заметить, в главных ролях картины - два музыканта, Дэвид Боуи и Рюичи Сакамото, который, помимо того, что исполнил роль Йонои (для него это вообще актёрский дебют), ещё и написал великолепный саундтрек к фильму. Они оба божественно прекрасны, особенно учитывая, что всё же актёрсая игра - не основной их род деятельности. Сакамото просто потрясающий в роли несгибаемого самурая, временами мне кажется, что он даже затмил самого Боуи своим ледяным обаянием. Иногда просто чувствуешь физически напряжение между этими двумя героями. При всей кажущейся простоте фильма, он трогает до глубины души; особенно он должен заинтересовать людей, которым в какой-то мере близок этот конфликт - разум и чувства, желания и принципы, если вы понимаете, о чём я.

Была много наслышана о фильме. Чтож, время не потрачено зря, потому как сержант Хара, в исполнении Такеши Китано, гениален. Прекрасен и японский красавец-капитан Йонои. А вот обожаемого Боуи сделали схематичным бумажным силуэтом с элегантно повязанным шарфом. История его предательства выглядит сплошной фальшивкой. В общем, только японцы в фильме выглядят настоящими живыми людьми, полными искренними страстями и чувствами.