Фильм

Голый остров

Крайне необычное зрелище вышло! Конечно можно расценить фильм, как тягомотину на тему "капиталистического реализма". Но что поделать, если народ, напридумывавший впоследствие электронику да автомобили, пятьдесят лет назад действительно жил небогато. А в атмосферу жизни бедной японской семьи, живущей на пустынном острове, авторы фильма погружают зрителя мастерски. И это учитывая, что в фильме не произносится почти ни слова, а есть только музыка, причём музыкальная тема практически одна. Сюда же добавляем великолепную операторскую работу, некоторое количество японских пейзажей, актёрские работы, которые я тоже посчитал вполне качественными. И вот, возможно до шедевра фильм не дотянул, но эмоции и переживания вызывает, и запомнится надолго точно.

ПОЭЗИЯ И ОТЧАЯНИЕ ОБЫДЕННОСТИ
Диалог фильмов «Голый остров» и «Туринская лошадь»
Вспоминаю одно из ощущений детства. Лет с пяти главным развлечением для меня было кино. Гаснул свет, и я попадал в другую, параллельную, реальность. В ней всё было не так, как в обычной жизни. Даже если герои не совершали подвигов, не участвовали в занимательных приключениях, каждая экранная минута была наполнена действиями, за которыми было интересно следить. Я выходил из зала, и передо мной представала жизнь, про которую никто и никогда не снимет фильм, потому что в ней нет ничего интересного. Обычные люди, обычные заботы. Эта пропасть между реальностью и искусством ощущалась довольно долго и болезненно. Для чего живёт большинство людей, если событий их земного существования не хватит даже на полтора часа экранного повествования? Потом это чувство, конечно, заглохло. Началась взрослая жизнь с её повседневными заботами. Пришло понимание, что художественная реальность не тождественна жизни, а является её сгущенной концентрацией.
А совсем недавно я посмотрел фильм «Голый остров». Снял его японец Канэто Синдо ещё в 1960 году. Между прочим, фильм был представлен на Московском международном фестивале и вместе с «Чистым небом» Григория Чухрая был удостоен гран-при, но в советский прокат не вышел. Зато был показан во многих странах и сегодня признан классикой мирового кино. Я о нём много читал, и поскольку, благодаря интернету, теперь можно посмотреть любой фильм, решил восполнить это своё упущение.
Буквально с первых же минут понял, что ничего подобного ещё не видел. В фильме четыре героя – муж, жена и двое их детей. За полтора часа они не произносят ни слова. Семья живёт на каменистом острове, лишённом пресной воды. Это даже не остров Робинзона Крузо, где герой романа находит всё, чтобы не умереть с голоду и дождаться спасения. Героев фильма никто не придёт спасать, да они этого и не ждут. Впрочем, и город находится недалеко – до него можно доплыть на лодке. Что и делают ежедневно по нескольку раз Тойо и Сента. Утром они отвозят детей в школу, набирают в городском колодце воду и везут её на свой остров. Потом долго поднимаются с тяжёлыми бадьями по ступенькам, вырубленным в камне, и поливают грядки с растениями. Вечером забирают детей из школы, наполняют бадьи водой и снова поднимаются в гору. Этот процесс занимает большую часть полуторачасовой ленты.
В ней всего три события, нарушающие обычный ход жизни.
Уже почти поднявшись на вершину, Тойо спотыкается и разливает воду. Сента в досаде ударяет жену по лицу. Она поднимается, и супруги вновь отправляются на лодке к колодцу.
Старший сын вылавливает большую рыбу. Семья устраивает выходной: отправляется в город, продаёт добычу и на вырученные деньги покупает нехитрые лакомства и подарки детям.
Один из сыновей заболевает. Пока родители привозят с материка доктора, мальчик умирает. На похороны приезжают одноклассники, после чего обитатели острова остаются в одиночестве и снова идут поливать свои грядки. В отчаянии мать вырывает растения, но спустя некоторое время вновь принимается за работу. Камера поднимается, и мы видим сверху весь остров с ровными рядами грядок, отвоёванных у камня.
«Голый остров» поражает и сегодня. Может быть, потому, что ничего подобного за это время не появилось. Четырьмя годами позже в той же Японии режиссёр Хироси Тэсигахара экранизировал роман Кобо Абэ «Женщина в песках». Но это была притча в духе модного тогда экзистенциализма. Фильм и сегодня представляет интерес для тех, кто изучает историю философии или кино. «Голый остров» же – по-настоящему живой фильм. Это не иносказание. Его мораль можно выразить двумя словами: «Надо жить!» И оказывается, что жизнь в её обычных проявлениях и тягучести так же интересна и значительна, а может быть, и значительнее, чем внешне эффектный миг, вырванный из контекста повседневности.
В 2011 году Бела Тарр снял фильм «Туринская лошадь». Широко известный в узком кругу киноманов венгерский режиссёр нигде не заявлял о своём творческом родстве с Синдо. Но вряд ли он не знает о нём. Последний фильм Тарра, по крайней мере, заставляет вспомнить «Голый остров». И сравнение их небезынтересно.
У них много общего, начиная с того, что оба фильма принципиально чёрно-белые. Оба сняты с филигранной отточенностью: каждый кадр – завершённое живописное произведение. Как и в «Голом острове», герои «Туринской лошади» отъединены от мира. Отец и дочь живут хотя и не на острове, но практически ни с кем не общаются. Да и друг с другом почти не разговаривают.
Но что особенно роднит фильмы, так это их принципиальная антифилософичность. И если в «Голом острове» она прямо не декларируется, то в начале «Туринской лошади» на фоне тёмного экрана звучит голос: «В 1889 году на улице итальянского города Турина случилось странное происшествие. Кучер хлестал кнутом свою старую лошадь, которая отказывалась тронуться с места. Неожиданно к повозке подбежал хорошо одетый господин с пышными усами и обнял животное за шею, при этом горько зарыдав. Это был не кто иной, как всемирно известный философ Фридрих Ницше. Его с трудом увели от лошади, а когда привели домой, выяснилось, что он не в себе. Ницше поместили в лечебницу для душевнобольных, где он провел остаток жизни… Но что же случилось с лошадью и её хозяином?»
Философия умерла, а фильм на протяжении двух с половиной часов показывает обыденную жизнь обычного человека. Но если японец Синдо, изображая повседневную крестьянскую жизнь, сложил оптимистический гимн созиданию, то венгр Тарр, избегая излишних мудрствований, создал не менее впечатляющий гимн умиранию. «Надо есть!» – таковы последние слова, звучащие в «Туринской лошади». Уже пересох единственный колодец с водой, уже потухли не только все лампы, но и солнце в небе. Что дальше – конец света?
И в этом принципиальное различие двух фильмов, создание которых разделяет полвека. Вспоминаются стихи Бродского об офортах Рембрандта:
Не лица разнятся, но свет различен:
Одни, подобно лампам, изнутри
освещены. Другие же - подобны
всему тому, что освещают лампы.
«Голый остров» снимался через 15 лет после поражения Японии во Второй мировой войне и атомных катастроф Хиросимы и Нагасаки. Но он светел и оптимистичен. «Туринская лошадь» появилась после более чем полувекового относительного благополучия – по крайней мере, человечество избежало мировых войн. Но за столь короткое историческое время пришло к полной растерянности. И хотя события фильма Тарра формально отнесены к 1889 году, ясно, что речь идёт о начале третьего тысячелетия. Да и сама история о сумасшествии Ницше, рассказанная в прологе, – метафора полной несостоятельности истории человеческого развития. Умер не конкретный мудрец Фридрих Ницше – умерла многовековая философия! По крайней мере, в её западном варианте.
Впрочем, сам Бела Тарр не считает себя пессимистом: «Будь я пессимистом, я бы не снимал кино! Пошёл бы и сразу повесился, как должен поступить подлинный пессимист. А я верю, что кто-то пойдёт смотреть мой фильм через двадцать или даже пятьдесят лет. Что это, если не оптимизм? Особенно учитывая нынешнее состояние мира».
Повеситься, надеюсь, не повесится, но 55-летний мастер объявил, что «Туринская лошадь» – его последний фильм. «Я тут пару дней назад сел в такси, а водитель не знал, как проехать по указанному адресу. И я ему это объяснял! Я так долго жил в Берлине, что знаю город наизусть. Вот отличная идея — у меня и права водительские есть… Пожалуй, переквалифицируюсь в таксисты».
Что ж, пока не наступил конец света, можно заняться и этим. А пока «Туринская лошадь» претендует на столь же славную судьбу, что и «Голый остров». По крайней мере, она уже получила гран-при на Берлинском фестивале и выдвинута на «Оскар» в номинации «Лучший зарубежный фильм».