История жизни и смерти английской писательницы Айрис Мердок.
Биография, Драма |
16+ |
Ричард Эйр |
14 декабря 2001 |
1 час 31 минута |
Леди Айрис Мердок (Джуди Денч: премия Британской киноакадемии BAFTA-2001 за лучшую женскую роль, номинация на «Оскар»-2001), автор 24 романов, лауреат Букеровской премии (роман «Море, море», 1978), преподаватель философии, «последний оплот и цербер английской словесности», как называли ее коллеги на чествованиях, супруга одного из виднейших литературных критиков Британии (Джим Бродбент: номинация на «Оскар»-2001 за лучшую мужскую роль второго плана), бессменная постоялица фаулзовской «башни из слоновой кости», женщина, которая привыкла одолевать собственные чувства, припечатывая их острым словом, — леди Айрис встала на собрании по случаю юбилея института, где читала лекции, чтобы произнести спич об образовании. Встала и запела.
Поклонники творчества Айрис Мердок, чьи романы оставили после себя немало загадок, будут разочарованы биографическим фильмом, если только не войдут в зал с мыслью, что новостей о жизни писательницы и источниках ее вдохновения они не получат. Фильм застает 78-летнюю Мердок в тот момент, когда ее мозг поражает болезнь Альцгеймера, одним из симптомов которой является забывание названий вещей и явлений. Слов. Того, чем неуправляемая — судя по сценам-вспышкам из молодых лет Мердок (Кейт Уинслет: номинация на «Оскар»-2001 за лучшую женскую роль второго плана) — Айрис привыкла защищаться от реальной жизни с ее переживаниями, разбитыми сердцами и необходимостью нести бремя ответственности. Болезнь завершается тем, что человек превращается в ходячую куклу — не понимает, кто он, где он и зачем нужны окружающие люди и предметы. Разум столь острый, как у Мердок, не мог не знать об исходе. Но самые пугающие сцены фильма, который представляет собой уникальный случай эссе о ходе болезни, — не те, где Айрис шарахается с отсутствующим взглядом по загаженному дому, а те, где начинает забывать слова. Кокон, в котором человек талантливый изолировал себя от жестокости реального мира, изнашивается на глазах, как гниет труп на ускоренной съемке. Смотреть это шокирующе страшно. Тем более что фильм, повторяю, выдержан в жанре эссе, где большое место занимают пространные лекции Мердок. Как в эссе редкое лирическое отступление впечатляет больше, чем, скажем, в поэме, состоящей из сплошной лирики, так краткие мгновения поэзии в фильме перехватывают дух.