Фильм

Время не ждет

Новый фильм Цуй Харка выходит у нас без всякой помпы, как очередной одноразовый боевик, ничего особенного. Между тем это не просто первоклассный экшн, не дающий ни на секунду закрыть рот, открытый от восхищения, - это новое слово в искусстве гонконгской перестрелки с двух рук, лежа, кувыркаясь, свисая с небоскреба, в полете, с тройным тулупом от живого классика, мастера не менее заслуженного, чем Фрэнсис Форд Коппола.

Харк представлен на кассете как постановщик "Колонии" и "Взрывателя". Сказали бы еще: "Режиссер, которому довелось работать с Жан-Клодом Ван Даммом". На самом деле Харк - гонконгский Серджио Леоне; отец "кунг-фу лапши"; автор классической серии про восточные единоборства "Однажды в Китае" (1, 2, 3, 5), вдохновившей, в частности "Крадущегося тигра, невидимого дракона"; создатель мегауспешного "Блюза Пекинской оперы"; продюсер Джона Ву; воспитатель целой школы гонконгских зубодробильщиков. Отметившись вслед за своими меньшими братьями на Ван Дамме, он вернулся домой и уже на американские деньги на английском языке снимает новое гонконгское кино. Получается у него, как всегда, лучше всех.

Про сюжет не спрашивайте - разобраться в нем совершенно немыслимо. В общих чертах, он имеет дело с молодым телохранителем и киллером, нанятым латиноамериканским картелем убить его, телохранителя. Также в действии участвуют сильно беременные жены героев, колумбийский красавец убийца Мигель, старший телохранитель-лузер и чемодан с деньгами, но связать их всех в одной осмысленной фразе, устанавливающей отношения между героями, не представляется возможным. Да это и не важно. Русское прокатное название фильма "Время не ждет" по смыслу прямо противоположно оригинальному, чисто буддистскому "Время и прилив": часы текут, вода наступает и отступает, люди рождаются и умирают, ничего не меняется. Время ждет. Так что и не будем об этом. Тут есть еще что поделать (пострелять вдоволь) и о чем поговорить. О кино, например.

Харк принадлежит к редкой разновидности режиссеров: он жутко одарен и мастеровит, но не имеет собственного лица. Поэтому он всегда оставался в тени своих соотечественников с более выраженной индивидуальностью, всегда вторым номером: за Джоном Ву, за Вонгом Кар-Ваем. Даже если он что-то изобретал, вскоре начинало казаться, что он всего лишь повторяет чужие открытия. Теперь уже не разберешь, кто что первым открыл: в отсутствие своего стиля Харк с блеском синтезирует чужие. Новое гонконгское кино - это кино после Ву и Кар-Вая, с замедленным брейк-дансом насилия, но без католического искупления, главного для Ву, с головокружительными эскападами камеры и неоновым ритмом, но без карвайевской тоски. Какое, к черту, искупление, какая тоска - Гонконг, маленький научно-фантастический остров, поставленный небоскребами на попа, и так уже все потерял, когда его отдали китайцам. Какая все-таки веселая жизнь начинается, когда нечего больше терять.