Фильм

Лучшие годы нашей жизни

Вторая половина сороковых годов, русский матрос Иван Никулин уже успел порубить в капусту фашистскую массовку на берегах Черного моря, отважный советский летчик Булочкин на своем У-2 разбомбил немецкий штаб, а храбрый и хитрый разведчик Алексей Федотов вот-вот отправится в свое опасное задание через линию фронта, чтобы пленить глупого немецкого генерала. Советский кинематограф, оправившийся от военных треволнений и вернувшийся из далеких казахских степей обратно, в привычные столичные кинопавильоны, с задором и успехом на-гора выдает все новых и новых плакатных героев, сплошь богатырей, с аршином в плечах, легко расправляющихся с хилыми и неумными экранно-картонными немцами, которые ростом подстать котятам, и не далеко ушли от котят по уму.

Разделавшись с врагами экранные герои возвращаются целые, довольные и счастливые домой. На груди Золотая звезда, дома ждет жена с ребятней и одна только в жизни забота — поднять родной колхоз и выполнить пятилетку. Наивные, но искренние военные ленты ушли уже, как вода в песок, окопная правда чревата статьей, а до прорыва лейтенантской прозы остается еще полтора десятка лет. За всем этим триумфом пропагандистской воли посмеиваясь сквозь прокуренные рыжеватые усы наблюдает Хозяин. Скоро он выйдет на экраны в белом кителе в кульминации послевоенного агитационного шабаша — «Падении Берлина». Таковы дела у нас.

А за океаном в это время снимают одну из самых ярких и проникновенных лент о войне — «Лучшие годы нашей жизни». Нет, американцы и англичане тоже не уходили от формата агит-открытки и в военные годы у них было снято немало откровенного хлама, долженствующего сподвигнуть солдат отважнее топить японцев и бомбить немцев, но и сквозь студийное сито все-равно пробивались яркие и честные картины, вроде «Миссис Минивер» или «По ком звонит колокол», а уж с окончанием войны и снятием всех ограничений заморские авторы заиграли всеми цветами.

Сколько фильмов было снято о бравых солдатах, героически сражающихся с врагом? Показывать битвы почетно и удобно. Бойкий сержант Йорк, пленивший роту немцев и получающий заслуженную высокую награду из рук седого генерала способен поднять дух и настроение зрителя. Но вот картин, повествующих, как тот же сержант возвращается домой, измотанный и изрубленный, и бессильно пытается забыть военную жизнь, просыпается ночью от кошмаров, стонет от былых ран, спивается наконец, создано немного. Зачем касаться острых моментов, бередить былое, лучше создать жизнеутверждающий мюзикл или комедию. Не каждый продюсер вложит деньги в такой спорный сюжет, не каждый режиссер его снимет. Фильмы такие выходят редко, но список их достоин: «Охотник на оленей», «Возвращение домой», «Рожденный четвертого июля» ну и, конечно, «Лучшие годы».

Можно провести параллели между героями фильма и ремарковского «Возвращения». Образы двух произведений, созданных с разрывом в четверть века в разных странах, ясны и универсальны. Как и персонажи немецкого писателя три героя фильма возвращаются с полей брани, искореженные внешне и внутренне, и неумело, давно потеряв лоск мирной жизни, пытаются войти в старую реку, которая уже давно обновила свое течение. У кого-то получается, у кого-то нет. Военная форма, всех выстраивающая по своему ранжиру, сброшена и жизнь вернулась в довоенную колею со своими старыми чинами. Теперь потрепанный жизнью сержант — успешный банкир, а бравый капитан разливает молочные коктейли. Остаются только общие память и пережитый опыт, ну и совесть, у тех, у кого она есть. Сама лента — панорама послевоенной Америки, где военные фанфары уже утихли и жизнь постепенно возвращается в довоенную колею. Страны, где есть и святые, и негодяи, и тень грядущего маккартизма уже незримо витает где-то за кадром, периодически затемняя экран.

О высоте актерской игры говорить бессмысленно — Уайлер собрал лучший из возможных ансамблей. Мудрый Фредерик Марч довлеет в кадре своим возрастом, опытом, талантом, блестящий Дана Эндрюс, как и на экране в жизни страдающий неврозами и алкоголизмом, здесь на пике карьеры, Гарольд Рассел, непрофессиональный актер, ветеран войны, потерявший при взрыве гранаты руки, играет в фильме практически себя самого. Где-то на втором плане, в семейном тылу, скрываются Тереза Райт и постаревшая Мирна Лой.

Создать фильм такой силы было возможно только в послевоенном Голливуде, который еще не затронули маккартистские чистки, черные списки и «охота на ведьм» — причудливой смеси из левых, правых, мигрантов из выжженной Европы, евреев, антифашистов, коммунистов. Вся съемочная команда здесь связана одними целями и воспоминаниями, кто-то работал в тылу, кто-то ездил по линии фронта с представлениями, а многие и воевали. Из студий часто уходили на фронт, добровольцами или по призыву, и не только в карманные части агитпропа, как Рейган, Ланкастер или продюсер из несравненного «Бартон Финка», напяливший полковничий мундир, но оставшийся в уютном офисном кресле. И актеры первой величины, те же Гейбл и Стюарт, участвовали в боях, некоторые, как Лесли Говард или Гленн Миллер — погибли. Волна войны захватила всю страну, от верхов, до низов, в одном порыве и, даже разбившись о мирный берег, оставила после себя кровоточащие воспоминания и разбитые судьбы. Оставила слова, которые необходимо было записать и образы, которые нужно было успеть выразить — пока они не затухли. В такой обстановке и снимались «Годы».

Фильм этот, дословно известный в Штатах, сейчас больше интересен для российского зрителя, как ответ доморощенным отечественным критикам, которые до сих пор меряются с бывшими союзниками танкерами пролитой крови и свысока поглядывают на участие стран запада в войне. Тем, кто не видел ни «Моста через реку Квай», ни «Армии теней», ни «Канала», «Оранжевых солдат», «Ключ», «Тихий океан» или «Братья по оружию». На полях сражений сталкиваются не абстрактные нации, а конкретные люди и война разбивает и калечит отдельные жизни. И подвиг раненого американского летчика, повисшего на ремнях и старающегося увести самолет от вражеского огня, или английского матроса, полгода болтающегося в разбитом корыте посреди диких островов под японскими бомбами ничуть не меньше, чем нашего солдата. Да — пайки у союзников были лучше, комфорта побольше, но гибли их солдаты также, и также возвращались с искалеченными телами и душами домой. Только американцы сняли об этом фильм, а мы до сих пор нет.