Фильм

Строшек

«…Строшек, Бруно, 168 см., глаза коричневые. Сколько раз за два года я произносил это. Столько же раз они говорили о том, чтобы я перестал пить, что все мои беды от алкоголя. Но я все так же люблю пиво. И вот сегодня, покинув наконец место заключения, я пойду в бар, закажу бутылку…

…тогда, в баре, я снова встретил Еву. Она единственная, кто может понять меня. Мне хорошо с ней. Но она общается с плохими людьми, они бьют Еву, они бьют меня. Так было всегда – синяки, кровоподтеки, унижения. Я не знаю, чем она занимается, но это плохо. Вокруг плохие люди…

…у меня нет работы. Кто возьмет на работу человека с такой внешностью? К тому же, я немного странный, люблю говорить о себе в третьем лице, видимо сказалось детство, проведенное в интернатах. Я словно недоношенный ребенок. Изгой, вне времени и пространства. Все что я могу - бродить по мрачному, угнетающему Берлину и играть на акардионе…

…Ева предложила уехать. Покинуть этот ужасный, заснеженный город. Она сказала, что не оставит меня. Мы поедем туда, где сбываются мечты. Мы начнем все с начала. Я буду автослесарем, она официанткой. Мы заработаем много денег, купим дом и будем жить счастливо…

Мы поедем в Америку…
Поедем в Америку…
В Америку…»

Только что вышедший из очередной порции пребывания в кутузке уличный бродяга, музыкант и пьяница Бруно Строшек (Бруно С.) тут же отправляется в ближайший к дому бар, вопреки наставлениям, где встречает проститутку Эву (Эва Маттес), которую притесняют ее сутенеры. Подобрав бедолагу, сумасшедший "Дер Бруно", как он зовет себя, отправляется к себе домой, где его ждет его не менее сумасшедший сосед старичок Шайц (Клеменс Шайц). После того, как воинственно настроенные бандиты несколько раз бьют, громят и унижают троицу, те решают накопить денег и покинуть страну, благо в Америке Шайца ждет его племянник, который давно зовет дядюшку к себе в Висконсин. Однако, новая жизнь в стране больших возможностей не становится панацеей для всех троих. В ожидании какого-то финансового чуда Эва и Строшек покупают трейлер, устраиваются на работу, однако все это не дает им должного удовлетворения и вскоре Эва возвращается к тому, чем занималась еще в Берлине, что порождает за собой целую лавину трагических событий.

Как и в картине "Каждый сам за себя, а Бог против всех", "Строшек" держится в основном за счет феноменальной харизмы и бешеной внутренней энергетики Бруно С., непрофессионального актера, во многом повторяя сложные изгибы и углы биографии самого Бруно. Даже квартира, забитая всякими вещами - это та самая квартира, которую снял Бруно на деньги, заработанные на съемках своего предыдущего фильма и в которой он с тех пор живет. Фильм вообще появился из-за него. Дело в том, что Херцог пообещал Бруно снять его в главной роли в своем новом фильме "Войцек" и эта идея настолько понравилась Бруно, что когда режиссер передумал снимать его в своем фильме, тот настолько расстроился, что Херцогу пришлось за неделю написать сценарий для фильма, снятого специально для Бруно. Режиссер даже название сделал похожее на "Войцек" - "Строшек", фамилию, которую он использовал в честь своего одногруппника, давшему однажды списать Вернору, за что тот пообещал обессмертить его фамилию и использует уже второй раз со времен "Знаков жизни".

Многое в фильме, несмотря на то, что большинство сцен следует сценарию, исполнено именно на импровизации Бруно. Его сцены с музицированием или некоторые исповеди появлялись прямо во время съемок фильма. И остальные актеры, и режиссер, все прекрасно понимали, что это больше, чем просто фильм для него - это своего рода попытка психоанализа, лечебная терапия, и, естественно, не останавливали Бруно и из фильма это не вырезали, учитывая, что они добавляли событиям изрядно в достоверности, трогательности, пронзительности. Что примечательно - те вещи, что он играет в фильме, написаны им самим и режиссер даже пообещал ему вставить их в сюжет, ибо важность музыки в судьбе Бруно невероятно велика.

Печально, что подобное отношение к фильму не разделяла сама съемочная группа, члены которой не считали, что работают над чем-то серьезным. Режиссеру приходилось бороться с подобным настроем день ото дня, что осложняло и без того непростую ситуацию - в Нью-Йорке группа работала без разрешения и сняла все сцены за день, будучи несколько раз арестованной полицией, отпускали их только после того, как Херцог начинал рассказывать, что они - сумасшедшие немецкие студенты, снимающие фильм. А самый главный парадокс заключается в том, что единственный человек, кто не любил Бруно - это его главный по сюжету друг Клеменс Шайц, которого режиссер вытащил из списка статистов и снял в нескольких своих фильмах до этого.

По счастью, ни спонтанность природы самого фильма, ни удручающая обстановка во время съемок, ни относительно легкие проблемы не стали препятствием финального результата этого яркого, интересного и неожиданного фильма, разбитого по сути на две части и представляющая из себя две истории. В первой, которую обычный европейский автор бы ограничил тем, что герои не нашли бы денег и не уехали бы никуда. Во второй Херцог впервые в карьере позволяет себе конкретные критические высказывания в сторону определенных социальных и этических особенностей жизни капиталистического мира, что будет повторено разве что годы спустя в несколько иной по тематике и атмосфере ленте "Там, где скучают зеленые муравьи".

Опустошенная Америка была одной из излюбленных тем для многих режиссеров в 70-ые годы. Не обошел ее и весьма знаменитый в свое время немец Вернер Херцог, сделав свой второй проект с актером Бруно С. Его герой — только что отсидевший в тюрьме пьяница и безработный музыкант, отправляется вместе со своей подружкой и дедушкой-соседом начинать новую жизнь в Америке. Но вместо небоскребов он оказывается среди бескрайних пустош Висконсина.

Выбор пейзажа не случаен — Херцог делает ссылку на знаменитый фильм Терренса Малика «Пустоши», где главные герои также оказываются на краю жизни среди безжизненных пейзажей Америки. Природа вокруг прямо символизирует сущность эпохи, а конкретно — место человека в государственной системе. Бессмысленное существование с пустотой в душе, когда остается либо смириться, либо бежать — из Европы в Америку, в этакое мнимое последнее убежище, которое на деле оказывается даже еще хуже, чем покинутые места. И Строшек вынужден снова отправиться в путь, покинутый всеми, только уже без конкретной цели, навстречу неминуемой гибели. Героям Херцога не место в обычном мире.