Он агент разведки по прозвищу Наблюдатель. Она, Джоанна Эрис, подозреваемая в шантаже большого правительственного чиновника. Получив задание следить за ней, он вдруг понимает, что выполнить это будет нелегко.
| Триллер |
| Стивен Эллиотт |
| 4 сентября 1999 |
| 1 час 49 минут |
Другие фильмы Стивена Эллиотта
Участники
Читайте также
Рекомендации для вас
Популярно сейчас
Как вам фильм?
Рецензия Афиши
Шел дождь. Агент британской разведки по кличке Глаз (МакГрегор) видел его впервые за много лет. И все равно не замечал. Из кабинета по виртуальным расследованиям он вышел не по своей воле: был приказ, и приказ жесткий. Дано: сын члена парламента завязан в истории с подозрительной девицей (Джадд), на счет которой перекачиваются деньги политика. Решить: что за девица, как вернуть деньги? Очень скоро сына члена парламента убьют, сам член парламента отзовет дело, а Глаз будет колесить по городам Америки. За женщиной-убийцей, женщиной-воровкой, женщиной-мужененавистницей, которую — единственную — он и заметил в новом для него предметном мире. Глаз выслеживает убийцу. Находит. Наводит фокус фотообъектива. И понимает, что не может без нее жить — даже если ему всегда придется оставаться на правах невидимого ей ангела-хранителя. Взаимное тяготение этих людей, мужчины и женщины, выражено через чувственные детали: коньяк, что оба заказывают в барах, и сигареты Gitanes, с блоками которых они коротают вечера в гостиничных номерах. Коньяк — напиток 40-градусный, Gitanes набиваются ядерным сигарным табаком и продаются без фильтра. Крепкая связь. Если Глазу требуется время, чтобы навести фокус на убийцу, фокус на Юэна МакГрегора наводится моментально: среди голых веток и неуютных серых красок зимней Америки он - единственное яркое пятно. У него — красная куртка. Вспомним «Касабланку», сцену, где Хамфри Богарт, вспоминая день вторжения фашистов в Париж, обращается к Ингрид Бергман: «Как же мне не помнить этот день: фашисты были в сером, вы - в голубом». Цветная точка одежды приковывает наше внимание к актеру. Он — герой уже в силу внешнего контраста; кино ведь — искусство изобразительное. Красную куртку первым надел не МакГрегор: еще Джеймс Дин носил ее на протяжении «Бунтовщика без причин». Разницу в крое и материале спишем на 45 лет перемен в моде. Есть разница более принципиальная. Куртка Дина не пачкается, в какие бы передряги он ни попадал. Красная куртка Дина — это самолюбование, хоть и трагическое. Куртка МакГрегора покрывается грязью слой за слоем, пока к финалу совсем не начинает терять яркость. Он не замечает грязи на своей одежде, как не замечает ничего, кроме женщины, за которой следит. Красная куртка МакГрегора — это самоотречение. Трагедийность исчезает вместе с нарциссическим позерством: смерти нет там, где есть любовь. А вообще, «Свидетель» — это сентиментальная мелодрама с нервной ритм-секцией криминально-шпионской интриги. Внимание на себя она обращает трогательным бесстыдством, с каким режиссер передал высокие абстракции через отъявленный китч: сигареты, выпивку и модную одежду.
Отзывы
Это, на первый взгляд, простое кино — про то, какие непростые метаморфозы происходят в голове и в теле мужчины, когда он начинает любить женщину. Эван МакГрегор и Эшли Джадд разыгрывают блестящий любовно-криминальный танец, встречаясь в реальности раза три за весь фильм.
Два грешника имеют право на чувство. У каждого — своя коллекция скелетов в шкафу; в некоторый момент агент неких призрачных спецслужб (МакГрегор), разговаривающий с воображаемой дочкой, натыкается на чужую коллекцию скелетов (Джад) — и начинает любить ее всем своим потрепанным мальчишеским сердцем, горячо и всепоглощающе.
Местами утрированный, местами заимствованный из далеких первоисточников, это фильм сделан просто и мощно. Две тропинки судьбы ведут в один лес. И в этом лесу героев ждет совместная кровь и смерть… Но перед этим — секунды спокойного счастья на снегу штата Аляска, возле разбитой машины.
Полцарства за сцену немого венчания в больнице. Остальную половину — за искру прикосновения руки и перчатки. Всё остальное — смотреть между строк, впитывая кино десятилетней давности, в которым теория «большого брата» воспринимается как пестрый фон для развития чувств джедая МакГрегора к Джад, с такими всякими камерами, микрофонами и прочей шпионскими железками. На деле же, всё — тлен: и железки, и чувства, и жизнь типа в целом… Спасибо, Америка, за такие фильмы.
