Фильм

Друг-приятель

Последний фильм великого американского мастера комедий, в котором он вновь возвращается не только к своим излюбленным приемам, но и актерам, а также понимает, что мир уже давно двинулся дальше и мирно уходит на покой. Итак, неуловимый и суровый наемный убийца Трабуччо (Уолтер Маттау) оказывается на задании. Ему нужно убрать одного стукача, который собирается дать показания на главу мафиозной семьи. Нескольких он уже отправил в мир иной, так что этот – последний, и дело можно считать сделанным. Трабуччо поселяется в отеле напротив здания, где находится цель, и готов вот-вот выполнить свое поручение. Однако он не учитывает, что в номер по соседству вселится какой-то унылый хлюпик Виктор Клуни (Джек Леммон), которого бросила жена и который даже с жизнью покончить не в состоянии. Он начинает назойливо надоедать своему вынужденному соседу, постоянно отрывая Трабуччо от задания. Последний понимает, что проще будет ему помочь, иначе он просто не отвяжется.

В конце 70х Билли Уайлдер буквально не мог найти себе работу. После фиаско с «Федорой», которая и в американский прокат-то толком не попала, молодые руководители больших студий просто забыли про такого автора, как Уайлдер. Однако, совершенно неожиданно объявился продюсер «MGM» Джей Уонстон, который принес с собой идею сделать римейк французской комедии Эдуардо Молинаро по пьесе Фрэнсиса Вебера, конечно же, пьесы в жанре фарса. По задумке продюсеров фильм должен был быть снят в традиционных классических принципах американского комедийного наследия, а значит никто иной, как Билли Уайлдер, и должен был этим заняться. Тем более, что идею вновь объединить под одним крылом Джека Леммона и Уолтера Маттау понравилась всем.

Думаю, не стоит упоминать, что Уайлдер ухватился за этот проект, как за соломинку, вопреки тому, что не работал на MGM более 40 лет. Впрочем, студия за это время изменилась. Изменился и сам Уайлдер. Вместе с Изом Даймондом они довольно быстро написали сценарий, который, вместе с актерами Леммоном и Маттау, студия без проволочек утвердила. Это была типичная уайлдеровская комедия положений в черных тонах. Бюджет для картины был выделен довольно скромный по тем временам, поэтому снимали все в пригороде Лос-Анжелеса, исключительно потому, что так было просто дешево. И во время съемок Уайлдер понял, что совершил коварный просчет, поспешив не только со сценарием, но и с выбором актеров. Это было невероятно неосмотрительно брать двух комиков, мафиози должен был быть кем-то серьезным и даже брутальным уровня Клинта Иствуда. Но, понятное дело, менять что-то было поздно, да и с проекта уходить было нельзя – все бы сказали, что он бросил фильм потому, что стал старый.

Итак, Уайлдер продолжал свой обреченный проект, и вновь чуть не угробил Уолтера Маттау, который в своем предыдущем фильме у Уайлдера получил инфаркт. На этот раз в сцене, когда его герой вываливается из окна, как-то неправильно подстелили внизу окна, и тот сломал себе что-то в спине. Было, конечно, не до смеха, но актер удивлялся и чуть ли не на полном серьезе грозился больше не сниматься у Уайлдера, из-за страха за собственную жизнь. На самом деле во всех этих казусах актеров в фильмах режиссера есть определенная толика смысла. Дело в том, как признавался в своей автобиографии Клаус Кински, снявшийся тут, Билли Уайлдер обращался с актерами, как с марионетками, а интонации не оставляли сомнений, кто тут главный и как мало у актеров есть места для мыслей и возражений. Делай, что сказали, и попробуй хоть слово в реплике изменить. Конечно, травму спины Маттау это не объясняет, а вот череду инфарктов и нервных срывов с попытками самоубийств – вполне.

Однако, все это уходило в прошлое, как уходила и карьера самого Уайлдера. Он это прекрасно понимал. Не было никак сомнений в том, что картина провалится в прокате. Он все сделал неправильно, а если зрители ненавидели его работы, которые он считал, что снял хорошо, что же говорить об этой. После того, как была снята последняя сцена фильма, Уайлдер подошел к старому соратнику по перу Даймонду, пожал ему руку и сказал, что это было удовольствием работать с ним. И действительно. Предпросмотры показали, что молодежь находит этот фильм очень скучным и нудным, и это при том, что картина по хронометражу была самой короткой в фильмографии Уайлдера. Тот, естественно, негодовал, но поделать ничего не мог – он уже не шел в ногу со временем.

В прокате фильм показал очень слабую жизнеспособность, не отбив и половины вложенных средств. Критики также отнеслись к картине не очень. Кому-то не хватило искры в диалогах, что для Уайлдера было просто невероятно. Кто-то сравнил сюжет с бормотанием и лопотанием, не рассмотрев там четкую структуру и повествовательную линию. Уайлдер не спорил, он понимал, что совершил ошибку, которая окончательно добила его карьеру. Он говорил, что если бы знал, что играет свою лебединую песню, то «выбрал бы лебедя посимпатичней». Впрочем, принял финал своей карьеры он довольно стоически, уйдя из большого кино. Вместо этого он решил собирать дорогие произведения искусства и в этом преуспел.

Сегодняшние поклонники режиссера вряд ли вспомнят эту работу в числе наиболее удачных лент Уайлдера, но с другой стороны, в этом есть нечто символичное, что именно данная картина стала последней в его длинном, успешном, важном для американского комедийного кино творческом пути, сквозь все препоны критиков, тупость цензоров и капризы зрителей. Прошел свой путь, чтобы стать золотой страницей, как это ни банально звучит, в летописи американского кинематографа.