Выставка

Пабло Пикассо. Искушение

Последняя значительная серия тиражной графики у Пикассо. Вообще у него самая крупная серия тиражной печатной графики. Работа над ней заняла полгода, с марта по октябрь 1968-го, лето на французской Ривьере в городке Мужен, где художник с женой обосновались шесть лет назад; еще пять лет — он здесь и умрет, в этом же доме, в одно прекрасное воскресное утро так и не появившись перед гостями. Но это еще нескоро, и словно нет причин об этом задумываться: Пикассо в октябре стукнет 87, однако же старый хрыч, как и прежде, демонстрирует рекордные показатели («самая большая серия»), пусть теперь это всего-навсего личный рекорд. Как бы то ни было, он по-прежнему энергичен и постоянно готов — пусть не на великое, но точно на большое дело: «Способен тот, кто думает, будто способен». К Пикассо переезжают поближе, под бок, под Канн, его печатники и издатели братья Кроммелинк, чтобы следить за процессом, Пикассо от процесса получает удовольствие («мне никогда не перестанет нравиться выдумывать»), после чего работа вдруг объявляется законченной, и в ноябре серия демонстрируется на выставке в Париже. (Напомним, что в Париже 1968 год, а Пикассо, как считается, в работе над этой серией еще успевал и новости по телевизору смотреть.) Напечатанная в количестве 50 экземпляров — плюс семнадцать сетов, что ушли на «пробу пера», но были подписаны автором,— самая большая серия могла быть чуть больше или чуть меньше на несколько листов, на толщине пачки это не сказалось бы, а для самой большой серии это самое главное. Не надо даже названия. Вместо названия — цифра, количество листов в пачке, 347, а также изящное слово «сюита»(«Suite 347») вместо объяснения, почему серия представляет отдельные разрозненные листы, собранные под одной обложкой. Для Пикассо это обычно, можно вспомнить знаменитую «СиютуВоллара» или «Suite 156», законченную за год до смерти. «Отдельные номера разнообразной формы» группируются вокруг некоторых устойчивых тем (художник и модель, например, или цирк) и даже собираются в сюжеты, весьма развернутые: серии предшествовали иллюстрации к «Селестине», роману главного до Сервантеса испанского писателя Фернандо де Рохаса. Селестина, старая сводня,— центральная фигура интриги, замешанной на страстной любви: нетрудно догадаться, какого рода сцены в романе о страстной любви заинтересовали старого сатира. Тот распалился и просидел все лето, оттачивая печать. Из «Suite 347» неоднократно вырезали при демонстрации особенно удалые картинки начиная с первой парижской выставки; последняя история с запретительством связана как раз с этой гастролирующей выставкой, что после Воронежа, Петрозаводска и Тюмени добралась-таки до Петербурга, показывается в «Музэросе» и включает 105 немецких репринтов, изданных и авторизованных в начале 1990-х. Когда выставка была в Новосибирске, новосибирский митрополит осудил ее за демонстрацию «всех видов извращений» — возможен и такой взгляд на содержание «Suite 347». Почему выставка называется «Искушение» — ну, наверное, потому, что так захотелось организатору выставки, компании «Артгит». Искушение? Вполне.