«Нет такого закона, чтобы в природе чего-нибудь не было», — девиз повести, которую Борис Борисыч Гребенщиков написал в 1986 году. Под этим девизом, решив приумножить число хороших вещей в природе, бывший митек Александр Флоренский создал серию иллюстраций к сказке про русский дзен. Начал работу над серией картинок еще в 2010 году, а на днях вышла книга. Сделали ее в мастерской ручной печати, тираж всего 36 экземпляров, тяжеленный том на бумаге ручного литья в кожаном переплете. Гравюры-иллюстрации выставляет Новый музей. Фирменный стиль Флоренского, его трогательные полудетские персонажи, словно нарисованные небрежной широкой кистью, для «Ивана и Данилы» подошли как нельзя лучше. Герои книги и есть обаятельные простецы: на лицо невзрачные, мудрые внутри. Митьковское прошлое и Флоренского, и Гребенщикова здесь более чем кстати: в конце концов, Иван и Данило — это канонические митьковские Максим и Федор, только бросившие пить и удалившиеся в ашрам.
Графика |
«Нет такого закона, чтобы в природе чего-нибудь не было», — девиз повести, которую Борис Борисыч Гребенщиков написал в 1986 году. Под этим девизом, решив приумножить число хороших вещей в природе, бывший митек Александр Флоренский создал серию иллюстраций к сказке про русский дзен. Начал работу над серией картинок еще в 2010 году, а на днях вышла книга. Сделали ее в мастерской ручной печати, тираж всего 36 экземпляров, тяжеленный том на бумаге ручного литья в кожаном переплете. Гравюры-иллюстрации выставляет Новый музей. Фирменный стиль Флоренского, его трогательные полудетские персонажи, словно нарисованные небрежной широкой кистью, для «Ивана и Данилы» подошли как нельзя лучше. Герои книги и есть обаятельные простецы: на лицо невзрачные, мудрые внутри. Митьковское прошлое и Флоренского, и Гребенщикова здесь более чем кстати: в конце концов, Иван и Данило — это канонические митьковские Максим и Федор, только бросившие пить и удалившиеся в ашрам.