Выставка

Михаил Шварцман и его ученики

Фигура Михаила Шварцмана в общем ландшафте нонконформизма 1950–80-х, «второго авангарда», по обыкновению рисуется в полном одиночестве. Шварцман не только не состоял в Союзе художников — оставаясь притом вполне советским художником-профессионалом, то есть художником не просто практикующим (детские книги, цирковые плакаты, рекламная графика), но этим на жизнь официально зарабатывающим. Однако Шварцман и вообще нигде не состоял. И компаний не водил — ни с нонконформистами, ни с кем. Благодаря чему представал в вышеназванном ландшафте подобно отдельно стоящему крутому, ох, крутому утесу: к такому и подойти-то проблематично, что ж говорить о том, чтоб покорить такой. Анахорет, эзотерик, мистик, с бородой ветхозаветного пророка — Шварцман даже на языке изъяснялся каком-то исключительно своем, изобиловавшем самодельной терминологией («знакопоток», «протопортрет», «устья небесные и земные», «иератизм», «иерат», «иература»), из чего впоследствии вырастала столь же герметичная теория искусства. И — подвижническая практика. Оттого-то и тайна мерещится в его «иературах» особенно необъяснимая — что никому-де не захотел, не смог, не стал ее объяснять, — и «трагедия художника» подразумевается тут сугубая: учитель без учеников, пророк без слушателей — ну не трагедия ли?
Меж тем Михаил Матвеевич создал, во-первых, практически первую школу отечественной промграфики — на базе возглавляемого им с второй половины 1960-х Специального художественно-конструкторского бюро Легпрома. Во-вторых, в 1975 году Шварцман собрал еще и «иератическую школу» живописи — куда попали многие из тех, кто был «во-первых». И впечатление такое, как если бы утес заговорил. Доходчиво или нет — но у кого были уши, хоть что-нибудь да услышал. Кого Шварцман не посвятил в «иератизм» и «знакопоток», тот по крайней мере смог выдумывать логотипы (вспомнить хотя бы Бориса Трофимова — которого на этой выставке нет, он так и остался «во-первых»). Кто не научился выходить за третье измерение, тот научился хотя бы управляться с двухмерной плоскостью книжного листа (например, прекрасный книжный иллюстратор Геннадий Спирин). На выставке в Строгановском — полсотни произведений Шварцмана, а также Дмитрия Горохова, Валерия Башенина, Анатолия Чащинского, Дмитрия Комиссарова — и прочая и прочая…