Выставка

Cеверное искусство сегодня: новые горизонты

Полностью название выставки длиннее раза в три — «Северное искусство сегодня: концептуальные долги, разбитые мечты и новые горизонты», — и кажется, что вдесятеро унылее, не выручают даже обещанные «новые горизонты»; слышится и чудится что-то меланхолично-скандинавское, финансово-кризисно-­социальное, остроактуальное, в духе модной «эстетики взаимодействия»… Тем не менее улыбку не согнать с лица — даже когда меланхолия будет аж звенеть в воздухе; кажется, в этом последнем случае будет даже особенно не согнать. В чем же дело? Может, тут имеет место быть некий сдержанный нордический юмор, практически незаметный, меланхолией завуалированный? Да нет, вроде нет. Ни содержательно, ни формально остроумного здесь почти или совсем ничего; то, что поначалу может и развеселить непритязательного зрителя — ну вот, скажем, видеоколлаж «Сталин Пикассо, или Портрет женщины с усами» берлинской норвежки Лене Берг или «Вавилонская башня» гетеборгского курда Горана Хассанпура, под потолок из дешевеньких ширпотребных лайтбоксиков с водопадом («почему Вавилонская?»), — в итоге выглядит предсказуемым и плоским гэгом. Удивляющим как раз чрезмерностью затрат по достижению столь хлипкого («ну так, смешно») эффекта. Про остальных и речи нет. Остальные так серьезны, что в пору немедленно начать скорбеть вместе с ними, с датчанкой Нанной Дебуа Буль — над судьбой одичавших датских ослов с Виргинских островов, завезенных, когда острова еще не были выкуплены США у Дании («концептуальные долги»). Или с Оливией Плендер, Уннаром Эдном Йоунас­соном и участниками их полутеатрального перформанса, напоминающего со­брание обманутых вкладчиков и посвященного краху исландских банков в конце 2008 года («разбитые мечты»). Не радуют и «новые горизонты» — если это они, конечно, — в виде вытянувшейся вдоль стены 12-канальной видеоанимации Татьяны Ахметгалиевой: куколки, мелькающие на ярких цветастеньких фонах («ну зачем, зачем для этого 12 экранов?»). Ан, все равно — умилительная улыбка до ушей. Почему? А вот потому. Обычно ведь, как считается, искусство отражает реальность и отношение к ней художника посредством художественных образов; посредством, понимаете? — но поскольку непосредственность тут случается прямо детская, оттого и улыбка, и умиление.