Небо и земля, разделенные еле уловимой, тонюсенькой границей, прерываемой лишь строгими черными стволами деревьев; или тяжелые облака, практически съедающие низлежащую воду; или даже архитектурные элементы, фрагменты рукотворного городского мира, пребывающие, однако, в полном союзе с миром природным, по крайней мере с тем его квадратным куском 30х30 см, в рамки коего они попали тщанием британского фотографа: все это выглядит результатом поистине божественного промысла. Который, кстати, вовсе не рассчитывает на присутствие человека-зрителя. Случайный зритель чувствует себя здесь как Адам, впервые оглядевшийся в райском саду, — а вот-вот и появится, уже мерещится обнаженная Ева; ну а ежели зритель так уж далеко ушел от Адама, что и порог возбудимости снизил до некуда больше, и стыд потерял, он прочтет в снимках Кенны хотя бы необычную живописность и по-восточному точную графичность. «Важно постичь принципы света и тьмы», «взрастишь только ветви — получишь сухое дерево», «проникни в суть «четырех ветвей», и появится порядок в расположении, и все остальное тоже придет в систему» — гласит китайская энциклопедия «Слово о живописи из сада с горчичное зерно»; и Кенна, будто китайский каллиграф, следующий книге мудрых, доводит свои построения до абсолютной точности и гармонии. Дело тут не в особой религиозности или увлеченности философией; Кенна — фотограф-мастер, а значит, фотограф-хитрец, который точно знает, как выстроить свою картинку. Например, его снимки практически монохромны, при этом те зоны, что чуть светлее, всегда на переднем плане, а те, что темны, на заднем, благодаря чему перспектива его снимков не прямая, «зритель — дальний план», а обратная, «дальний план — зритель». Так когда-то писали иконы: чтобы не земной человек вторгался в божественный мир, а, наоборот, святой как бы спускался к смертным; но святых здесь нет, есть только линия горизонта и влажные темные силуэты, призывно обращающиеся к стыдливому всматриванию, влекущие, заманивающие поближе к себе, внутрь фотографии; ты смотришь — но ты уже вроде должен быть там; хотел бы быть.
Сегодня добралась до ММСИ.
На самом деле, там проходят несколько выставок параллельно, но все же сосредоточусь на Майкле Кенна.
Потрясающий фотограф, снимающий на пленку в ч\б цвете.
Наверное, суть того, что я увидела можно выразить в нескольких словах:
1. Длинные выдержки,
2. Диффузионные (смягчающие) фильтры
3. Потрясающее кадрирование.
В кадрах нет ничего лишнего, все крайне продумано.
Поразили простые названия: 10 лодок, 20 изгородей, и.т.д... И если посчитать, то в кадре их окажется ровно столько.
Жаль, что нельзя купить альбомы автора, которые представлены исключительно для ознакомления.
В целом, ощущение от выставки крайне положительное. Действительно отличные работы, передающие настроение и поражающие как своими ракурсами, так и в целом мастерством работы художника.
Рекомендую!
Замечательно, что в мире есть столько красоты и тайны, и есть люди, которые видят её - и несут нам, подслеповатым кротам познания.
Майкл Кенна - один из таких людей. В его фотографиях тихо и спокойно сияет чудо природы - нерукотворной и рукотворной. Чудо повсюду - в полях, в лесах, в горах, в море. В городах (даже таких "открыточных", как Венеция). В широких трубах электростанций. В детских игрушках. Даже в ужасе оставленных концентрационных лагерей - страшная красота.
Вообще, его мир безлюден. Человек ушёл из этого мира, и мир зажил своей жизнью... И он стал прекрасен. На него хочется смотреть без конца. Жаль только, ему не хочется смотреть на меня.
..мой любимый фотограф в Москве..
Фотографии настроения, грустнопечальные, одинокобезмятежные. На них вряд ли можно найти буйство и порыв, сиюминутную рвущуюся наружу энергию.. но..
..но, в то же время, через все фотографии сквозит уверенность, внутренняя сила. как корни дерева – они не видны, но они очень, безумно сильные. Дерево растет, меняется, приспосабливается к ветру, грунту.. но корни, внутренний стержень – остается неизменным. И именно он, в конечном счете, и имеет значение.
Наверное каждый по своему трактует любого автора и любое искусство. Так, в принципе, и должно быть.
Если бы меня попросили объяснить что такое фотографии Кенна, то я бы сказал, что это фотография минус время. Оно теряется. А вместе с ощущением времени, теряется сиюминутная оценка, извлекая откуда-то из глубины истинное, настоящее отношение к предмету..
Экспозиция тематически распределена по залам: вода, города, деревья, концентрационные лагеря, электростанции Британии, Москва/Санкт-Петербург/Грузия и зал ранних работ.
Есть смысл схитрить: пойти в самый первый зал с ранними работами уже на обратном пути. Получится контраст - ранние обратят на себя большее внимание.
И еще: в идеале его фото лучше смотреть в пустом зале одному.
Признаться это был мой первый поход на подобную выставку.
Перейдут сразу к делу фотографии мне были не слишком любы ,все таки это природа, она должна переливаться всеми гранями красоты, а тусклые фотографии просто принижают ее.
Могу сказать ,что фотографии на сайте афиши выглядят даже лучше чем на самом деле.
И на по следок хочу сказать, что фотографии не на столько безжизненны, что не имеют души, но все же мое олицетворение выглядит далеко по другому