Выставка

От Рафаэля до Гойи

Выставка удачная, грамотно составлена и откомментирована. Безусловно, не все картины/художники равнозначные. Но, сразу же после просмотра возникло желание пересмотреть голларндскую живопись XVI-XVII вв. в постоянной экспозиции ГМИИ. Любопытно сравнить, например, парные мужской и женский портреты Антониса Ван Дейка ГМИИ и портрет супружеской пары из Будапешта; два полотна Якоба Йорданса "Сатир в гостях у крестьянина" и др. (Совет кураторам на будущее - можно в комментариях к картинам давать ссылки на залы ГМИИ, где можно посмотреть полотна того или иного художника, представленного на выставке).

Каждого именитого художника понемножку и получается то что надо, без перегрузки. Поэтому впечатления от выставки прекраснейшие! Очень все достойно представлено и прокомментировано (Пушкинский музей славится своими комментами!).
Альбрехт Дюрер и его "Портрет юноши" на красном фоне просто завораживает; Рафаэль представлен настолько классическим и узнаваемым портретом, что никаких комментов, а просто приятно лицезреть; портрет юноши Джорджоне загадочен (а юноша, между прочим, очень похож на артиста Дюжева); Эль Греко просто авангардист для того времени; Гойя и его "Водоноска" с гордым и открытым взглядом на мир фактически раскрывают внутренний мир художника в непростых политических и дворцовых условиях того времени; Ван Дейк написал великолепную работу уже в 20 лет и весьма мастерски выписал руки, лица и кружевные воротники.
Вообщем наслаждайтесь, господа, наслаждайтесь увиденным!

Я никогда не увлекалась живописью, но выставка произвела на меня неизгладимое впечатление! Я узнала много нового. Мне вскружило голову обилие красок, информации и то, как всё организовано в музее имени Пушкина... Теперь сижу и читаю в интернете о художниках и понимаю, как внезапно заинтересовалась изобразительным искусством. Всем советую!!!

Охваченный период – один из интереснейших – сер.16- сер.17 веков, осмысление наследия Возрождения – когда, казалось бы, сказано было уже все, и планки качества живописи взлетели до звезд….
Художники пытались так и эдак привнести/обойти/процитировать/не повторяться….Их старания – от маньеризма до классицизма и барокко – представлены в венгерской коллекции живописи, собранной/отобранной у мадьярских буржуинов – герцогов Эстерхази и иже с ними.

По сравнению с этой выставкой, вторая – из хранилищ музея – 18-19 века – выглядит скучно и плоско, однообразно. И даже Анжелика Кауфман не спасает.

Не могу сказать, что являюсь поклонницей таких вот микшированных выставок – «с миру по нитке – русскому Гойя». В таком случае с каждой картиной надо срезонировать отдельно, постоять, пропитаться, «вспомнить все» (период, художника, время, место, историю, культуру, сюжет…) – а потом поворачиваешь голову – а там все совсем-совсем иное…. Для такого просмотра нужны прохладные малолюдные залы, в больших пространствах которых картины будут «одинокими», не будут наслаиваться одна на другую.

Думаю, те, кто были в Пушкинском музее, уже усмехнулись недобро. Я же еще была в предпоследнее воскресенье к вечеру, когда приходит «спохватившиеся».
Тут уже без чувства юмора (и веера – духота) не обойтись.

Однако же, выставка интересная, и я, изголодавшаяся по живой живописи, получила массу удовольствия, сделав попутно для себя несколько открытий.

Я всегда начинаю с левого угла. А там висели итальянцы – А. Турки, Б. Строцци, Ф. Фурини. Италия – благословенная страна, итальянская цветотерапия непреодолимо влечет, как сама Красота.
Мне очень понравилась картина А. Турки «Раненный Танкред с Эрминией». Я бы сказала, это совершЕнная картина.
Волшебница Эрминия, готовая пожертвовать своими тицианорыжими волосами для перевязки ран рыцаря Танкреда, в платье цвета «пепел розы» и соском, достойным Венеры Милосской – удивительное единение как, с одной стороны, языческого и христианского (в позе, красоте, формах), так и слияние холодных и теплых цветов в идеале их переливов.
Каждый оттенок – откровение.
Если бы какой-то колорист занялся бы составление палитр по картинам, я бы первым делом предложила ему эту. Ведь Танкред одет в изумрудно-зеленое, а его голова на коленях Эрминии выполнена в землистых тонах. И не забудем упомянуть, что картина композиционно делится на 2 половины, и вторая половина – помощник Танкреда спиной – массив теплой охры.
В картине Б. Строцци «Благовещение» бездна нежности и юности автор спрятал (выразил?) – в ладошке Мадонны. Мы ее не видим, только холм Луны и розовое запястья, но тени уволакивают нас туда, где Мадонна может нам эту ладошку протянуть.
Тем более, что именно рука находится на уровне моего поля зрения.

Сочетание лазури, багрянца и охры в полной мере отражено в картине Караччо «Встреча Христа с самаритянкой». Весь итальянский полдень, вся нежность утра в этой картине. Она буквально брызжет соками, даже нежно розовощекий Христос.

Взволновала картина Ф.Фурини «Андромеда». То есть наоборот – сначала она меня вовсе не заинтересовала – ну, Андромеда, ну, голышом…. Вытянутый лобок, очень круглый живот, соски - на сей раз розовые, разумеется, золотистые волосы. Детская (читай – девственная) пухлость, загоревший блестящий нос.
Но точность подобранного оттенка развевающегося покрывала и притухшего оттенка золота волос создает удивительное ощущение скульптурности. Перед нами Порыв, Надежда, Жизнь – сама Ника – Победа перед нами. Победа жизни над смертью, женщины над девственностью.

После завораживающих цветопереходов – к осязаемости Сурбарана (Испания). В Сети нет хорошей копии его картины «Св. Апостол Андрей», к сожалению. Не знаю, как он это делал, но такое ощущение, что нос просто торчит из картины! И переходы оттенков уже не живописны, а почти архитектурны – и хочется кричать «браво».

У меня и так с биноклем (не расстаюсь), блокнотом и сумасшедшей улыбкой видок был чудатковатый, а начни я аплодировать, никто бы не понял(и выгнали бы, небось). Но очень хотелось.

После всех этих эстетических совершенств, работы фламандцев выглядят как бред горячечного мозга.
Кому придет в голову взять ТАКУЮ Саломею? А Юдифь Яна Лисса демонстрирует нам не только шейный срез Олоферна, но и мускулистое шикарное собственное оплечье. Судя по повороту головы, на этом ее красота может и заканчиваться.
Пиры, музицирующие компании, рай с ассортиментом голых барышень…. Только к картине «Апостол Фома» с пальцем в крови Христа, стоящий к нам боком, с лицом хитрого прощелыги, понимаешь, что фламандцы кричат.

Мадонна с некрасивыми ногтями, поящая Младенца красным вином, Мадонна Мурильо, с любовью глядящая, как детишки Иоанн и Иисус мастерят игрушечный крестик *передернуло, знаете ли*, иконообразное Распятие прелдставителя «дунайской» школы, все в золоте и лазури, с ангелочками, сбежавшими из ближайшего кабака диагностичны, как сама жизнь.….
Все это вывешенные напоказ души.
И я нашла родственную душу.
Я открыла для себя Дюрера.

Оказалось, Дюрера нельзя «разглядывать». Его можно причаститься. Репродукции вызывают лишь вежливое любопытство, а картина открывает дорогу в мир дерева и лака, времени, строгости, совершенства линий, мягкой доброй иронии, золотеющих на тающем северном солнце яблок, толстых ос, сохнущих кистей, плотных тканей.
Рядом с его работой остальные картины показались почтовыми марками….
Вообще, возможность подышать на работы, к которым прикасался мастер почти полтыщи лет назад – вам не кажется, что это и есть РОСКОШЬ?

Что ж, «Водноска» Гойи примечательна весьма. Ее вызывающая поза, взгляд – просто Делакруа, только – с юмором, доброй иронией, выраженными в курносости блестящего розового носа и тяжелых антрацитовых теней ее белой камизы.

Также запомнились: голова волхва Каспара Рубенса (это называлось этюд, но я бы за такой этюд мало бы чего пожалела), натюрморт А.Миньона с птичьим гнездом (несмотря на жанр – полный жизни), и торжество барокко Тьеполо «Мадонна с 6ю святыми».

А вот Эль Греко, ради которого, собственно, я стояла 40 минут и т.д. (ибо Гойю и Рафаэля я живые работы видела, а Эль Греко - нет, и очень хотела), так вот Эль Греко меня почему-то не впечатлил.

Ни за что не соглашусь с теми, кто считает, что в стенах ГМИИ эта выставка выглядит бледно, хотя понимаю, что мое мнение выглядит совсем не патриатично. Коллекция Будапештского музея представлена весьма достойно, принимая во внимание, по крайней мере, тот факт, что нельзя же было закрыть музей в Будапеште в связи с проведением выставки в Москве. Произведения, действительно, разного качества, но эта ситуация неизбежна - во всех музеях, даже таких богатых, как Лувр, Эрмитаж или Музей истории искусств в Вене рядом с работами высочайшего уровня висят картины художников "второго круга". Можно еще вспомнить, что и в творчестве самых знаменитых мастеров случались как успехи, так и творческие неудачи. У московского любителя изящных искусств, лишенного возможности много путешествовать или просто пока не доехавшего до Будапешта, появился прекрасный шанс составить представление о коллекции одного из богатейших музеев Центральной Европы, а также расширить и углубить свои знания о европейской живописи XVI-XVIII вв., прежде всего, испанской.