Выставка

Дарья Буюн и Дмитрий Степанов

Все мы немножко дефекты, кому-то еще в детстве говорили, но, по Буюн и Степанову, дефективны не просто мы, дефективна сама реальность. Реальность — та, ­которая в «реале», — о ней мы даже не ­говорим. Про нее будет странно — после Канта и CNN; нет-нет, куда больше наши мысли занимает, хотя бы исподволь, реальность второго плана. Реальность массмедиа, сыплющаяся на плечи перхотью ­заголовков-недомыслей, лезущая из зеркала прыщами образов-недотыкомок, промывающая мозги, отнимающая всякую энергию новостями. Суть всей этой галиматьи русский народ научился ­вы­ражать коротко — «п…деж»; как же все-таки Буюн со Степановым точно про это! П…деж и есть. Уважаемый читатель, вы входите в галерею — и тут что-то или кто-то бубнит вам из динамиков; вы идете дальше, бубнеж продолжается; вы достигаете собственно выставки, вы надеваете наушники (к каждой картине нехилым размером полтора на два предлагаются наушники), и что там? Там то же самое! Картины, собственно, суть только маркеры авторского интереса — ну вот как конверты к дискам — или как респект галерее, которая думала, что занимается изобразительным искусством, визуальной культурой, а самое главное транслируется все-таки через наушники. Выбранные Буюн и Степановым сюжеты суть известные (более или менее) массмедиальные легенды, начиная радиопостановкой Орсона Уэллса по мотивам «Войны миров» Герберта тоже Уэллса, когда слушатели приняли вопли из приемника за действительное сообщение об атаке марсиан, — и заканчивая успехами сарафанного радио прошлым летом, когда слухи про выброс на ЛАЭС дико напрягли некоторых горожан, с теми же результатами, что в Нью-Йорке семьдесят лет ­назад, вплоть до паники. Самое главное в этом проекте, как кажется, две кноп­ки, «вкл» и «rewind», которыми можно оперировать, чтобы прослушать текст, сопровождающий каждую из картин, про Уэллса и Уэллса, про Сталина и Гитлера, и британское телевидение, про доктора Хайдера, Эйзенштейна и НЛО, — или прослушать все это снова.