Такой прекрасный, что, по словам Вазари, казался скорее ангелом, нежели человеком, — Джироламо Франческо Мария Маццола, известный как Пармиджанино, для основателя стиля маньеризм прожил жизнь даже более чем манерную. И, разумеется, короткую. Под конец даже загремел в тюрьму — а все потому, что много отвлекался и не соблюдал дедлайны, — вот вскоре после освобождения он и умер: в 37 лет, как и полагается великому — ну или почти великому, но не вполне состоявшемуся. Вторым Рафаэлем ему помешала стать единственно неусидчивость; сам сын живописца, картины писать он считал не таким уж великим занятием, то ли дело алхимия. Нечесаный, с длинной бородой, полный псих от ночных бдений и всяких вредных испарений: недостижимый магистериум надо постоянно иметь в виду и перед его немногочисленными известными произведениями, тогда разные маньеристические прихваты — странный свет, странная трактовка — перестанут казаться результатом только художнического каприза. Перед венским «Обращением Савла» стоит иметь в виду и то, что эту картину определенно знал Эль Греко — как и другие картины Пармиджанино из коллекции своего друга Помпео Леони, после которого они и достались Габсбургам.