«Я же не говорил о бессмысленности афганской войны, я просто показал этот промежуток времени». Интервью с Федором Бондарчуком о фильме «9 рота»
Art Pictures Studio
– У вас фильм получился сосвсем простой: там вообще ничего нет, кроме истории про подростков, кторые идут на войну. Не было желания как-то объемнее высказаться?
– Я специально не педалировал время. Ну да, пачки «Родопи», ну да, мы видим сумки с надписью «USSR»...
– Фотография Вероники Изотовой очень к месту.
– Да, спасибо, что заметили. Я же не говорил, о бессмысленности афганской войны, я просто показывал промежуток времени. Ведь такое было количество возможностей: и сыграть историю с чеченцем, который идет на войну, и показать отношение персонажа Серебрякова к мусульманской проблеме... Многие ждут: ну давай, давай, раскрой мне в плохой драматургии. Мне хорошо сказал наш композитор Дато Евгенидзе, когда первый раз посмотрел картину: «Ты знаешь, я все ждал, в каком направлении ты пойдешь, потому что после сцены с этим дурацким пластиком можно уйти в одну историю – и будет фильм «ДМБ»; после истории с арабами, которые когда-то там придут, можно уйти в детектив». А получилась как бы точка зрения птицы, которая наблюдает жизнь. Другое дело, что если люди не будут после фильма задавать вопросов разного характера, значит, бездарно вышло.
– Вы сами-то довольны?
– Ой, сейчас бы вырезал, конечно, много. Но надо же останавливаться, потому что нет предела. Понимаете, это же фантастическая вещь – дыхание зала. Причем зал, в котором вы смотрели, очень жесткий (первый показ был на церемонии наград в области кинобизнеса. – Прим.ред.). Вы представляете – байеры! Я куплю, потому что на это я продам билеты. Циники, профессия такая. А я, когда выходил из «Октября», перепутал выходы и попал на фуршет. И они там все стоят. Они начали аплодировать, и тут я прямо...
– Помимо байеров там еще Михалков был.
– Ну, Никита Сергеевич поздравил, конечно... Что мне очень понравилось – он начал говорить о картине как о состоявшемся произведении. Серьезно говорил. Вообще, достойный разговор был.
– Насколько непредсказуемы военные съемки? Не раздражает, что зависишь от пиротехники?
– Я, вообще-то, должен благодарить судьбу за то, что мне о таких вещах думать не приходилось. Я общаюсь со своим однокурсником Бахтиком Худойназаровым, который сейчас снимает, – у них там на картину триста патронов, и давай, играй войну. А у нас какие-то вещи даже в кадр не входили – мы обстреливали артистов, взрывали просто для тренировки. Это как краски – пожалуйста, на, пользуйся. Не умеешь – ну, значит, извини. Я умею.
– Где научились?
– Да я не знаю.
– Вы же все-таки у Юрия Озерова снимались...
– Нет, ну у я и отца на съемках был. Конечно, это практика отличная, все откладывалось.
– А еще, помнится, снимали «Моральному кодексу» клип с танками, так что круг замкнулся.
– Ну отчасти. Вообще, мне чем больше, тем лучше. Я вот сейчас планирую следующую картину, она раза в два по масштабу больше, чем «Девятая рота». Правда, другой жанр. Научная фантастика.
– «Девятая рота» шесть лет готовилась. Почему вы раньше не снимали?
– Денег не было. Можно было бы, конечно, снять фильм «В движении» ...
– От вас логично было бы ожидать фильм про девяностые годы.
– Так его сняли уже. Я когда посмотрел «Трэйнспоттинг», сказал: ах ты зараза, зачем мой фильм снял! А другое – не мой уровень. Я считаю, что кино о девяностых нет. Есть герой – Данила Багров. А фильма нет. Надо, конечно, снять про девяностые, я про них много интересного могу рассказать.
– В чем главная разница с двухтысячными?
– В беспредельности времени. Абсолютный был хаос. Говорят, что мы с легкостью перешли из 70 лет коммунистического движения в капиталистическую реальность, – ни хрена подобного. Изменения, которые произошли с человеком, они были просто животного мегамасштаба. Знаете, картина про девяностые должна быть богатая. Это нужно интересно показать. такие были мощные эпизоды, такие истории, что творилось с людьми... Да я сам носил кашемировое пальто горчичного цвета! Я сам ездил на пятой модели BMW. Не поверите, у меня бы перстенек с бриллиантом! Все по полной программе. Все fun, fun... Одно нашествие грибов на Москву чего стоит. А какие квартиры делали – ух! И потом – сколько человек погибло.
– Можете вспомнить талантливых людей своего круга, которые не состоялись?
– Многие большие фигуры просто ушли из жизни. А те, кто остался – все работают. Миша Хлебородов – культовый, я считаю, человек. Егор Кончаловский, Гриша Константинопольский, Филипп Янковский, мое поколение... Остальные не заслуживают внимания, это такие флюгера. Я даже забыл про их существование.
– Большие фигуры – это кто? Кто умер?
– Да многие... А вы даже и не знаете. Они делали первые шаги в видеоиндустрии. Надо напрячься, вспомнить... Но это отдельное интервью.
Журнал «Афиша»№161 c 26 сентября по 9 октября 2005 года
