Почему триумфатор «Золотого глобуса» «1917» Сэма Мендеса — такой же киноаттракцион, как и «Марвел»

«Золотой глобус» известен остротами ведущего церемонии, британского комика Рики Джервейса (который уже в пятый раз насмехался над слетевшимися на премию кинозвездами), а также своим комичным распределением призов (в этом году, например, тарантиновский магнум опус «Однажды… в Голливуде» победил в номинации «Лучшая комедия или мюзикл» — представляете, да?). Но не до шуток стало в тот момент, когда Голливудская ассоциация иностранной прессы решила вручить «1917» Сэма Мендеса награду в категории «Лучшая драма».

С и так очень спорным режиссером Мендесом («Красота по-американски», «Проклятый путь», «Морпехи», «Дорога перемен», «В пути») на последних «Бондах» («Координаты «Скайфолл» и «Спектр»), кажется, произошло что-то непоправимое: тяготевший к красиво поданным банальностям режиссер наконец снял фильм, целиком состоящий из банальностей. Однажды уже упомянутый Квентин Тарантино сказал: «Если ты снимаешь фильм о том, что война — это плохо, то зачем ты вообще снимаешь кино? Если это все, что ты хочешь сказать, — скажи это. Всего два слова: война — это плохо. То есть всего три слова. Хотя два слова будет еще лучше: война — плохо»

Эти же слова можно было бы адресовать и Мендесу, если бы он лихо не прятал банальности под технической стороной картины, так очаровавшей кинокритиков, что они не скупились на эпитеты, назвав ее завораживающим путешествием в самое сердце войны и настоящим взрывом мозга. Это правда: «1917» — дико амбициозная постановка. Снятая одним планом, как «Бердмэн», но не одним дублем, как «Виктория», военная драма, рассказывающая о двух британских солдатах (Джордж МакКей и Дин-Чарлз Чапман) на полях Первой мировой, которым нужно пересечь вражескую линию фронта и передать послание, чтобы их войска не попали в немецкую ловушку.

Для фильма были написаны два сценария: один обычный, с актерскими репликами и локациями, другой — со схемами, картами, движением артистов и камер. Снимали, к слову, на компактную Arri Alexa Mini LF, которая позволяет работать даже в чрезвычайно тесных помещениях (а поскольку съемки проходили на натуре, группа не могла ставить искусственное освещение и часами ждала, пока солнце не скроется за облаками).

Universal Pictures

Стоит признать, визуально «1917» впечатляет, однако в этом нет ничего удивительного: Роджер Дикинс — великий оператор, это не новость. Не впечатляет то, как Мендес решил превратить анабасис в марвеловский аттракцион. Именно в марвеловский, потому что настоящий аттракцион предполагает выход из зоны комфорта, ощущения, как будто бы сосет под ложечкой, а аттракцион MCU — нет. «Марвел» желает угодить зрителю, сделать ему приятно. То же происходит и с «1917». С одной стороны, Мендес вроде бы намерен показать ужасы войны, с другой, делает это с такого почтительного расстояния, что вряд ли кто-то и правда сможет ужаснуться (похожая ситуация, к слову, недавно была с мелкотравчатым аквахоррором «Капкан», который вряд ли у кого-нибудь способен вызвать приступ водной болезни).

Так что в плане адреналинового зрелища «1917» проигрывает не только невзоровскому «Чистилищу» — бессменному чемпиону по демонстрации ужасов войны, но и даже нолановскому «Дюнкерку», совершенно справедливо получившему «Оскары» за лучший звук и монтаж звука (после просмотра фильма было ощущение, что сам сходил на войну).

Universal Pictures

Но беда фильма Мендеса не только в том, что он не может похвастаться таким же экспириенсом. Его фильм лишен и какой-либо внятной концепции. Тот же Кристофер Нолан для «Дюнкерка» призвал на помощь четыре стихии (огонь, воду, воздух и землю) и три таймлайна (час, сутки и неделю). Мендес решил ограничиться одним весенним днем — и прогулкой, которая ведет героев от Эндрю Скотта (Мориарти) к Бенедикту Камбербатчу (Холмсу). Если это и ирония, то какая-то совсем уж издевательская. Также ощутимый минус картины кроется в том, что исполнители главных ролей (сын Джейме и Серсеи Ланнистеров и парень из сериала с другой памятной датой в названии «11/22/63») так и остаются безликими статистами, а ведь Мендесу еще дали «Золотой глобус» за лучшую режиссуру. Зачем режиссер затеял весь этот сыр-бор, становится понятно только на финальных титрах (для него эта история — кое-что личное), но, право слово, лучше бы он просто сказал: «Война — это плохо». Это было бы и честнее — и просто короче.

В российский прокат «1917» выйдет 30 января.