Москва
6 ноября 2019

Что пишут критики про «Терминатора: Темные судьбы», «Семейку Аддамс», «Верность» и «Француза»

Самая спорная кинопремьера прошлой недели — новый «Терминатор», по поводу которого у кинокритиков нет единого мнения. За что хвалят и ругают «Темные судьбы», «Семейку Аддамс», «Верность» и «Француза» читайте в нашем дайджесте рецензий.

«Терминатор: Темные судьбы»

Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:

«Принципиальное отличие нового «Терминатора» от его предшественника 1991 года не в том, что тогда удалось склеить человеческую историю, а сейчас нет, и не в том, что тогдашние спецэффекты выглядели революцией, а сегодняшние, куда более развитые — утомительной рутиной (хотя и то и другое — правда).

В новом фильме, по-своему сносно написанном и очень качественно, разумеется, сделанном, совершенно отсутствует fun, пьянящее чувство какого-то легкомысленного развлечения, без которого все это просто монотонное фантастическое мочилово.

Можно вернуть Шварценеггера, Кэмерона, Сару Коннор и жидкий металл, но этот проект все равно принадлежит другой, давно минувшей эпохе. У нынешней — другие нервные окончания, и чтобы почувствовать их, понадобится что-то более сложное, чем путешествие во времени».


Евгений Ткачёв, «Афиша»:

«Темные судьбы» — вызывающе несовременное, жестокое, даже злое кино, откуда-то родом из «лихих 90-х». В нашу мелкотравчатую и диетическую эпоху, когда на экране боятся сказать слово на букву «f» или показать настоящую жестокость, чтобы не лишиться возрастного рейтинга 12+ (из-за чего складывается опрометчивое впечатление, что в кинокомиксах «Марвел» никто не умирает), новый «Терминатор» начинается с убийства ребенка.

Это достаточно радикально, но дело, разумеется, не в эпатаже, а в том, что авторы сценария понимают, что спасение мира не может обойтись без жертв (и часто страдают невинные люди).

Про это был и оригинальный «Терминатор», но сейчас он уже превратился в покрытую патиной классику — и для нового поколения он, наверное, такая же архаика как, например, «Фантомас». Поэтому есть ощущение, что на фильм пошли только фанаты и им сочувствующие (отсюда такой катастрофический кассовый провал картины в первый уик-энд, продолжений уже точно не будет)».


Антон Долин, «Медуза»:

«Не углубляясь в детали сюжета — разумеется, предсказуемого более чем полностью, — с грустью можно констатировать: хоть авторы шестого «Терминатора» и планировали переплюнуть три предыдущих главы, это у них не получилось. Среди «Терминаторов», снятых не Кэмероном, нет ни одного совсем уж стыдного, но и выдающихся картин не было.

Режиссер «Дэдпула» Тим Миллер не завалил задание, но в чем его реальные конкурентные преимущества перед Джонатаном Мостоу, МакДжи и Аланом Тейлором (это они трижды реанимировали франшизу), тоже непонятно.

Что до самого Кэмерона, который выступил здесь как продюсер и один из семерых — это всегда плохой знак — авторов сценария, то о нем определенно можно сказать одно: он обладает уникальным умением снимать сиквелы, не уступающие оригиналу (вспомните «Терминатора-2» и «Чужих»), но не может передавать его по наследству своим подопечным».


Егор Беликов, «РИА Новости»:

«Первые два «Терминатора» были гениальными, второй даже лучше, до сих пор непонятно, как это получилось. Казалось бы, фантастическое клише — нужно изменить будущее, чтобы всех спасти, но дилогия мастерски выруливала в пространство чистого кино о человечестве, которое веками уничтожает само себя и все вокруг, и о ребенке-спасителе. «Восстание машин», «Да придет спаситель», «Генезис» — получалось все хуже, в четвертом даже не было Шварценеггера, в тот момент он работал губернатором Калифорнии.

Вот и новое продолжение не внушало доверия.

Конечно, «Терминатор: Темные судьбы» — это никакой не «Судный день» даже близко. Но первый предвестник чего-то хорошего — Джеймс Кэмерон. Гений крупного бюджета, автор оригинальной дилогии вернулся к работе над серией. Жаль, что в качестве не режиссера (он снимает бесчисленное количество продолжений «Аватара»), а лишь продюсера».


Алиса Таежная, «The Village»:

«Если кому-то нужен доходчивый пример бессмысленного сиквела, спекулирующего на ностальгии, то он перед вами. Многие блокбастеры сделаны по простой схеме — месиво первые 20 минут, затянутая середина, кульминация и слезливое долгое прощание, когда кто-то хороший обязательно погибает во благо следующего поколения. И последний «Терминатор» ровно также выпотрошен, как коробка из-под чипсов, которые любит Сара Коннор (единственное забавное и человечное, что мы в итоге узнаем о ее героине)».


Сергей Синяков, «Сеанс»:

«Забудьте про все приключения роботов из будущего после «Судного дня» — примерно следующее сказал продюсер и сценарист Кэмерон. Легко, тем более, что они и так забывались сразу после выхода из кинотеатра. «Сделаем так же круто, как раньше», — услышала аудитория. И нельзя сказать, что чаяния обмануты. В первой же сцене авторы убивают ключевого персонажа саги, бескомпромиссно рубя тем самым сук, давший побеги для всех последующих «Терминаторов», и устремляются в путь из Мексики через Штаты с одного завода на другой — хайвеем, под водой и по небу (как и все лучшие кинобоевики, этот — road movie).

REV-9 журчит не ртутью, но скорее нефтью и прирос дежурным гаджетом-клоном для технических нужд, но от здешних экшн-сцен не стоит, как встарь, ждать визуальной революции.

Режиссер Кэмерон парит на иных орбитах: с 2021 по 2027-й год намерен отстреляться четырьмя «Аватарами». Впрочем, отсутствие прорывов не мешает «Темным судьбам», снятым автором «Дэдпула» Тимом Миллером, претендовать на позицию лучшего кино-аттракциона года».


Ирина Карпова, «Кимкибабадук»:

«Маккензи Дэвис играет в «Т6» киборга-солдата Грейс, посланную из 2042 года в наши дни для выполнения важной миссии: спасти от смерти рабочую завода, простую мексиканскую девушку Дэни Рамос (колумбийка Наталья Рейес). Случайно или намеренно, персонаж Дэвис — тезка героинь Николь Кидман и Брайс Даллас Ховард из фон триеровских «Догвилля» и «Мандерлея». В переводе с английского grace — благодать. Дэвис — чертовски талантливая актриса, и, хотя обсуждение актерской игры — последнее дело, она наполняет свое присутствие на экране такой эмоциональной правдой, что становится видно, что ее партнеры по кадру просто давят слезу, начитывая текст.

В фильме тело Дэвис, чей рост 1,78 см, покрыто тонкими дугами шрамов, у нее короткая стрижка и мужская одежда, но в ней нет подражания мужчине, как нет и эксплуативной сексуализации.

Грейс не объект для любования, как Лара Крофт или персонаж Миллы Йовович из «Обители зла», она наследует не экшн-героиням, которые должны расправляться с нечистью и врагами, оставаясь при этом достаточно привлекательными, чтобы зритель захотел их трахнуть, но архетипу девы-воительницы. Грейс определяет не сексуальность и не чужой взгляд, но миссия: она Жанна Д’Арк мира машин и терминаторов, а Дэни Рамос — её Карл VII».


Максим Гареев, «ЕАН»:

«На восприятие фильма могут серьезно повлиять две вещи. Во-первых, не стоит ждать от него слишком многого. «Судный день», который мы так любим и часто пересматриваем, — уникальный блокбастер, давно уже ставший классикой мирового кино. Он задрал планку на такую высоту, до которой дотянуться могут лишь немногие. Поэтому не нужно сравнивать с ним эту картину. Во-вторых, следует и обойтись без излишней предвзятости.

Да, нас уже приучили, что от новых «Терминаторов» следует ждать подвох, но здесь его не будет.

В этом случае вы увидите вполне добротный и качественный фантастический боевик. Его создатели пошли по пути «Пробуждения силы», попытавшись пересказать классический сюжет на новый лад, в котором старые персонажи действуют бок о бок с новыми. И это сработало».


Егор Москвитин, «Esquire»:

«По иронии судьбы в американском авторском праве существует понятие termination law, которое позволяет авторам историй отозвать свою интеллектуальную собственность у голливудских студий спустя 35 лет после публикации. Сейчас Кэмерон и Херд будут пытаться запустить этот процесс. Так что именно после 2019 года права на «Терминатора», вышедшего в 1984 году, могут наконец-то вернуться к его родителям — людям, лучше других понимающим, как развивать этот проект. Поэтому у фанатов остается надежда, что фраза I’ll be back еще прозвучит с больших экранов — и прозвучит убедительнее, чем в «Темных судьбах».

«Семейка Аддамс»

Евгений Ткачёв, «Афиша»:

«Озвученный целой плеядой звезд (в оригинале звучат голоса Оскара Айзека, Шарлиз Терон, Хлои Грейс Морец, Финна Вольфхарда, etc) и здорово осовремененный (в кадре мелькают ноутбуки, смартфоны и чаты, хотя Аддамсы принципиально остаются архаичными) анимационный ребут «Семейки» все так же поднимает тему терпимости в обществе, но раскрашивает ее в осенние меланхоличные тона.

Если раньше Аддамсам было наплевать на то, что про них подумают люди, то в этом мультфильме Мортиша тяготится своим страхом перед внешним миром, а Уэнзди — одиночеством (человеку нужен человек, даже если ты Аддамс).

Поэтому стоит девочке оказаться за пределами дома, как она свежим взглядом четко расставляет маркеры окружающим предметам («школа — это тюрьма для детей»), а наглым одноклассницам цитирует супергероя Роршаха из «Хранителей»: «Вы еще не поняли? Это не меня заперли с вами, это вас заперли со мной!» Это жутко мило, местами грустно, местами по-настоящему смешно».


Алексей Филиппов, «Тинтина вечно заносит в склепы»:

«Аддамсы» — категорически неумный перепев стрипов про готическую семью, которая, по замыслу карикатуриста Чарльза Аддамса, переворачивает все идеалы прибуржуазненного послевоенного общества США. В одноименном фильме 1991-го стратегия «от противного» складывалась не в утомительную череду гэгов, а во вполне цельную концепцию, в которой распускалась настоящая семья — со странностями, но принимающая и не чурающаяся чудачеств.

Новые «Аддамсы» называют белое черным, дежурно воплощая Другого, чтобы в конце воинственные обыватели, которым смартфоны заменили факелы, поняли, что и сами они странные, и Аддамсы норм.

Откровение в духе прошлогоднего «Гринча», который душил милотой и находил в герое удобный психологический «изъян», исправляемый куском индейки. В «Семейке Аддамс» все трения тоже заканчиваются по щелчку пальцев, трампистский (не спрашивайте) городок вдруг принимает соседей, дежурно полагая, что фраза «ой, ну они тоже люди» освобождает от необходимости что-то понимать про ближнего (потому все жители готической психушки поданы через одну быстро надоедающую черту). Вдобавок это редкий случай, когда мультфильм с его безграничными возможностями уступает в фантазии фильмам 90-х».

«Верность»

Евгений Ткачёв, «Афиша»:

«Символично, что и в «Давай разведемся!», и в «Верности» главные героини работают гинекологами (Лена еще и акушер-гинеколог). Они способны заглянуть в самое нутро женщины (а Лена еще и ловко перевернуть ребенка в утробе), но в свою душу заглянуть не в состоянии. Чтобы разобраться в себе, им приходится либо пережить расставание с мужем, либо пойти на измену. Причем героиня Евгении Громовой своим поступком еще и открывает ящик Пандоры: измена в ее отношениях с мужем становится тем самым джинном, которого не загнать обратно в бутылку, — очень уж ее супруга сексуально взволновало то, что его возлюбленная может вести себя как ... [женщина с низким уровнем социальной ответственности]».


Ольга Касьянова, «Сеанс»:

«Фильм бесстрашно говорит об эмоциональной измене, которая похуже сексуальной, о внешнем и внутреннем наказании для женщины, которая себя познает, об измене из верности, для самоутверждения при повышенной важности партнера. И о дверях в отношениях, которые, однажды открыв, больше не закроешь, можно только идти дальше, решая выпорхнувшие из них задачки.

Это бесстрашный фильм еще и потому, что, будучи, безусловно, одиночным путешествием женской самости, он умеет быть и фильмом про двоих, впустить Другого.

Равноправие взглядов, которое устанавливается после диалога во второй половине истории — очень важное отличие «Верности» от большинства фильмов этого «Кинотавра». Те или только про мальчиков, или только про девочек, у которых другой пол живет на далекой, скорее всего мифической и убийственно неинтересной планете».

 


Фарид Бектемиров, «Кимкибабадук»:

«Как кино о причинах женских измен или, скажем, кризисе института брака «Верность» тоже не работает. Все в том же интервью Сайфуллаева критикует общество, где мужская измена — это весело и классно, а женская — стыдно и даже опасно. Но в картине почему-то довольствуется самым примитивным из возможных подходов, объяснением первого уровня «солнце встает, потому что утро наступает», «женщина изменяет, чтобы вновь почувствовать себя желанной».

Да, это действительно самая распространенная из причин женских измен, но что это говорит о женщинах?

Вопросы вроде «почему у них такая острая потребность чувствовать себя сексуально желанными?», «связано ли это с разным положением женщин и мужчин в обществе?», «может ли так быть, что культура, в том числе и кинематограф, подкрепляют тезис о том, что женщины неполноценны без внимания мужчин?» в фильме не просто не находят ответа, они не поднимаются».


Андрей Плахов, «Коммерсантъ»:

«Раскованный стиль фильма отвергает любой указующий перст и нажим. Все углубленные смыслы можно при желании считать, но они растворены в воздухе, наполненном сиюминутными желаниями.

Этот стиль напоминает старую «новую волну» полувековой давности, так же как актриса Громова с ее русалочьей грацией и лицом, на которое всегда интересно смотреть,— родственница киногеничных героинь 1960-х.

Сегодня, когда кинематографистов призывают либо вообще не думать ни о чем, либо зажать себя в тиски жестких политкорректных концепций, то, что делает Сайфуллаева, выглядит хоть каким-то выходом — хотя тоже, скорее всего, иллюзорным. Не делать серьезной мины, не раздуваться от амбиций, а просто следовать за казусами жизни, которая авось куда-то выведет».

«Француз»

Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:

«Голоса» по радио, самиздат (герои читают и даже распространяют прозрачно переназванный «Синтаксис», поэтический альманах будущего диссидента Гинзбурга, памяти которого посвящен фильм), Белла Ахмадулина, Лианозовская группа (герои навещают в мастерской Оскара Рабина и долго за него выпивают), полулегальные джазовые клубы, вернувшиеся из Сибири заключенные и так далее: по итогам XX съезда КПСС столица слегка расслабилась. Но КГБ на месте, как и 60 лет спустя, и, глядя из будущего, режиссер не разделяет робкий оптимизм, вроде бы разлитый в московском воздухе: в психоаналитическом смысле «Француз», вероятно, не столько урок истории, сколько тяжелый разговор автора с собственной юностью и семьей (отец Смирнова был номенклатурным писателем, лауреатом Ленинской премии)».


Зинаида Пронченко, «Кино-ТВ»:

«Француз» — драма положений, автор играет со зрителем в односложные шарады, вот костюмированная сценка про несвободу, вот — про неравенство, но есть, как и полагается фильму ностальгическому, третья, объясняющая, что братство всё же было. Союз несломленных духом людей, потомственных русских дворян и перенявших у них эстафету безродных космополитов из советской интеллигенции. Хоровод ряженых на экране выглядит чуть лучше, чем в недавнем сериале «Таинственная страсть», и чуть хуже, чем в «Довлатове» Германа-младшего».

Скидки, подарки, акции и другие новости, которые приятно узнавать первыми, — в наших социальных сетях

Подборки Афиши
Все