Что пишут критики про «Человека, который убил Дон Кихота», «Сердце мира» и «Поиск»
«Человек, который убил Дон Кихота»
Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:
«В гиллиамовском каноне — куда «Человек» в любом случае вписывается как влитой — ближе всего он, пожалуй, к «Королю-рыбаку» (фильмы были задуманы, видимо, примерно одновременно). Запутавшийся циник встречает свихнувшегося на почве средневековых легенд чудака — или, если угодно, мечтателя — который заставляет его новыми глазами посмотреть на мир и тому подобное. «Человек» чуть менее сентиментален, слава богу, но блеющий что-то про Дульсинею Джонатан Прайс с накладным носом может составить блаженному Робину Уилльямсу серьезную конкуренцию».
Антон Долин, «Медуза»:
«Больше всего «Человек, который убил Дон Кихота» российскому зрителю напомнит фильмы Марка Захарова — но только в том случае, если зритель не начитан. Ведь режиссерские манеры Гиллиама и Захарова ничуть не схожи; на самом деле, заветная картина англо-американского эксцентрика напоминает драматургию Григория Горина. Ее сценарий мог бы составить трилогию с «Тем самым Мюнхгаузеном» и «Домом, который построил Свифт».
Налицо священный чудак, которого презирает погрязший в прагматизме мир, и вдруг совершается чудо: самый приземленный логик, уверовав в миссию чудака, становится его учеником и последователем.
Поверить в эту трансформацию почти невозможно, но почему-то веришь. Не потому ли, что этой верой тебя заражает сам автор?».
Алексей Филиппов, kino-teatr.ru:
«Славно, конечно, если эта терапевтическая исповедь успокоила какие-то раны в режиссерской душе, но вряд ли она разбередит что-то в зрительской. Если только породит тревожное чувство, что лучшего фильма для окончания карьеры не придумаешь: завещание написано, тема рыцарства раскрыта до предела, оркестр грянул, Гиллиам символически похоронил сам себя. Биться больше не за что, пора уступать дорогу молодым. Ну или снимать рекламу водки».
«Сердце мира»
Максим Сухагузов, «Афиша-Daily»:
«Даже в популярной «Аритмии», сценарий к которой писала Мещанинова, концовка производила более разительный документальный эффект. «Сердце мира» на него совсем не похоже, хотя тоже создавалось при участии Бориса Хлебникова, но вряд ли фильм так же бомбанет и станет «Аритмией» этого года. Он более замкнутый в себе и не такой мелодраматический. Он скорее похож на другое кино по сценарию Мещаниновой — «Войну Анны» Алексея Федорченко, где тоже тщательно выстраивается сновидческий микромир с крысами, кошками, утятами и собаками.
Мещанинова теперь предъявляет запертых в себе героев, которые живут в своих каморках или конурах, пока где-то идет война, умирают родные, рушится прошлое.
Но в этих капсулах жить хоть и, казалось бы, безопаснее, но гораздо трагичнее и даже страшнее».
Константин Шавловский, «Коммерсантъ Weekend»:
«Притравочная станция — маленькая модель мира, где насилие приручено, спрятано, переведено в ритуал. Кровь на собачьих зубах напоминает о хрупкости этого пространства, за границами которого — катастрофа, смерть и падаль в лесу.
Мистические олени, которые расхаживают по двору, барсуки, лисы, собаки и люди — все жители станции существуют в гармоничном и естественном круговороте жизни и смерти (в сценарии у Мещаниновой в кадре должна была рожать лиса, но выяснилось, что лисы ни при каких условиях не щенятся при людях).
Здесь насилие является неотъемлемой частью жизни — вычесть его невозможно, а если отпустить, начнутся хаос и смерть. Все как в большом мире, только наглядно».
Евгений Ткачев, «Афиша»:
«Сердце мира» — очень тактильное кино, игровое, но с приемами из документального (что не удивительно, Мещанинова начинала как документалист). Это путешествие не в сердце мира, а в сердце главного героя, который сначала весь в себе, а потом потихоньку начинает снимать свой хитиновый покров — и все это на фоне невероятной фактуры и живности: лисы, барсуки, цыплята.
Егору придется нелегко с людьми: у него, как и у мальчика из сербского фильма «Ничье дитя», сердце зверя.
А известно: тот, кто становится зверем, избавляется от боли быть человеком (и Егор как никто другой близок к этому). Но тот, кто находит в себе силы остаться человеком, тоже может получить от мира сторицей».
«Поиск»
Алиса Таежная, «The Village»:
«Поиск» — продолжение серии скринлайф-проектов Тимура Бекмамбетова, сделавших отечественного продюсера медийным лицом мировой киноиндустрии. С его «Убрать из друзей» начался жанр десктоп-фильмов — историй, рассказанных через экран ноутбука. Только что «Профайл» о вербовке британской журналистки ИГИЛ получил отличную прессу и зрительскую поддержку на мировых фестивалях. Поэтому на «Поиск» работает новизна формата. Пока у зрителя еще не замылился глаз от историй, рассказанных через экраны сайтов и приложений, такое кино работает на убой».
Егор Москвитин, «Медуза»:
«В девяностые годы одним из самых популярных жанров компьютерных игр были квесты, в которых нужно было наводить курсор мышки на предметы и взаимодействовать с ними. Этот процесс назывался «пиксель-хантингом» — охотой на точки на экране. Потом компьютеры уступили рынок приставкам и рассчитанные на пользователя с мышкой квесты практически вымерли. «Поиск» на полтора часа возвращает их к жизни: глаза зрителя жадно бегают по экрану в поисках подсказок. Это не просто фильм — это псевдоинтерактивный фильм».
