5 фильмов-слоубернеров, похожих на «Однажды... в Голливуде» (по задумке, а не по вайбу)

Ближе всего по структуре к «Однажды… в Голливуде» кубриковский шедевр, который (что символично) вышел в те же годы (1968–1969-й), когда происходит действие тарантиновского фильма. Судите сами: как и Кубрик, Тарантино намеренно выстраивает затянутую экспозицию. У Кубрика она была связана с неспешным (космическим) течением времени, у Квентина — с тем, чтобы мы подольше пожили с главными героями, окунулись в атмосферу 60-х. У Кубрика, чтобы мы окончательно не заскучали, в середине фильма происходит поединок между человеком и искусственным интеллектом (суперкомпьютером HAL 9000), у Тарантино — визит на ранчо Спэна, где базируется секта «Семья» Чарльза Мэнсона. У Кубрика история по-настоящему начинается, когда астронавт Дейв Боуман вступает в контакт с черным монолитом, у Тарантино — когда в дом Рика Далтона приходят хиппи. В обоих случаях это происходит где-то за 20 минут до финала. То есть и там, и там нам показывают кино, в котором 2,5 часа ничего не происходит, а история рассказывается за финальные 15 минут.

Можно подумать, что история ходит кругами, но так оно на самом деле и есть. Как и «Одиссея» в далекие 60-е, «Однажды… в Голливуде» сейчас собирает деньги в прокате. Понять, почему народ спешил на сайфай Кубрика, в принципе, несложно: зрители (в том числе молодежь и те самые «чертовы хиппи») шли на это как на аттракцион, за расширением сознания. Однако зачем люди сейчас идут на большую разговорную драму в кино, когда место ей на стриминговых сервисах, — загадка. Да, у Тарантино есть культ. И в «Однажды... в Голливуде» снялись звезды первой величины. Но почему это не самое понятное для зрителей (почитайте отзывы!) кино собирает кассу, понять сложно. Формально это какая-то аномалия — и очень хочется верить, что социологи ее объяснят, иначе все придется списать на магию искусства.

В Голливуд, точно так же как в «Малхолланд-драйве», приезжает обожженная жизнью девушка Агата (Миа Васиковска) и заказывает себе лимузин по «Аллее славы», за рулем которого, разумеется, сидит Роберт Паттинсон, игравший у Кроненберга в «Космополисе», а тут пересевший с пассажирского кресла на водительское. Параллельно стареющая звезда (Джулианна Мур) отчаянно пытается не выйти в тираж, поэтому хватается за возможность сняться в ремейке картины, в которой когда-то блистала ее мать (Сара Гейдон), теперь навещающая ее в образе призрака. Также из рехаба выписывается 13-летняя звезда франшизы «Плохой бебиситтер» Бенджи (Эван Берд), которого донимают неслучайные головные боли, пока мать (Оливия Уилльямс) занимается его карьерой, а отец (Джон Кьюсак) проповедует квазипсихологическую брехню о самосовершенствовании. Все эти люди окажутся связаны насмерть.

В отличие от канадца Джеймса Кэмерона, его земляк (не только режиссер, но и писатель) Дэвид Кроненберг так и не стал своим в Голливуде и вряд ли станет, особенно после такой разоблачительной сатиры на «фабрику звезд», как «Звездная карта». Снятая по сценарию Брюса Вагнера (создателя сериала «Дикие пальмы» и известного голливудо-ненавистника) «Карта», в отличие от уютной тарантиновской шестидесятнической утопии, репрезентует Голливуд как мерзкий гадюшник, выводок змей, готовых укусить в любой момент. Однако даже этого Вагнеру и Кроненбергу оказывается недостаточно — и они к сатире добавляют еще и античную семейную трагедию. Стоит сказать, что у Кроненберга — певца телесных и душевных мутаций — всегда был опасный метод. В «Карте» у него, как и у героини фильма «Бешеная», обнаруживается еще и по-настоящему ядовитое жало. Это саркастическое кино, которое жалит всех без разбору, но еще это настоящий (в прямом смысле) слоубернер. В финале режиссер разрубит запутанный сюжетный узел с помощью огонька.

Сначала кажется, что «Приглашение» Карин Кусамы («Эон Флакс», «Тело Дженнифер») похоже на «Прочь», но ближе к финалу станет понятно, что у него куда больше общего с Тарантино. Похожий на Христа Уилл (официальный двойник Тома Харди — Логан Маршалл-Грин) едет со своей чернокожей женой Кирой (Эмаяци Коринеальди) на встречу с друзьями, но по дороге сбивает койота и, чтобы животное не мучилось, добивает его (важная сцена, смысл которой станет понятен в конце). На вечеринке Уилла, впрочем, ждет встреча не только с друзьями, но и с бывшей (Тэмми Бланчард), с которой он расстался после смерти сына: супруги так и не смогли вместе справиться с этой трагедией. Теперь у женщины новый ухажер (Михил Хейсман, «Тримей» и «Игра престолов»), и все указывает на то, что он заманил ее в какую-то секту в Мексике. Или нет?

На связь с Тарантино указывает не только то, что герой Хейсмана похож на Чарли Мэнсона (если уж на то пошло, на Мэнсона похож и Маршалл-Грин), а то, что в этом кино все откладывается и откладывается кульминационный момент. В доме действительно зреет заговор или просто у Уилла прогрессирует паранойя? Зачем хозяева запирают дверь? Кто этот таинственный мужчина (Джон Кэрролл Линч), которого они пригласили на вечеринку? Прелесть «Приглашения» в том, что оно не спешит превращаться в «Таинство» и виртуозно играет на наших нервах и ожиданиях. Это настолько круто, что остается только процитировать фразу из другого фильма Тарантино: «Я говорю браво вам и вашим коровам!». В данном контексте, впрочем, лучше заменить коров на койотов.

Как и Тарантино, Николас Виндинг Рефн — дитя видеопроката. Он свободно скрещивает высокие жанры с низкими, хотя можно ли говорить о высоких и низких жанрах в эпоху ноубрау? Так, например, в жутко недооцененном «Неоновом демоне» он решил подружить историю из мира высокой моды с триллером, а точнее даже с хоррором. По сюжету старлетка Джесси (Эль Фэннинг) попадает в модельный бизнес, однако он, как водится, оказывается населен акулами — и вот фэшн-мир уж готов пережевать и выплюнуть девушку.

Зрители могут пожаловаться, что большую часть времени в фильме ничего не происходит, что за такое «Только Бог простит» и весь сыр-бор затевался только ради шокирующей развязки, как и у Тарантино. Однако это не так. Бездушность «Демона» напускная, как и уход Рефна из традиционного нарратива в область глянцевой метафизики. Над картиной витает дух режиссерской обеспокоенности (связанный с тем, какую цену приходится платить за красоту), а вынесенный в название неоновый демон обращается то даймоном — гением чистой красоты, который все хотят либо поиметь, либо съесть, то наглым бесенком, который дразнит своей исключительностью. Но суровая правда модельного бизнеса (и жизни) гласит, что на всякого бесенка найдутся бесы покрупнее. Впрочем, поправляет режиссер, не все из них оказываются способны переварить такую красоту.

Еще один грандиозный слоубернер, который, как и «Звездная карта», заканчивается настоящим пожаром, в котором горят не только чувства, но и живые тела. Возможно, у «Солнцестояния» не такая эффектная концовка, как у Тарантино, но вы точно ее не забудете, равно как и сам фильм, который будет преследовать вас еще несколько дней после просмотра. Все начинается с того, что у Дани (Флоренс Пью) страшным образом умирают родители и сестра, страдавшая биполярным расстройством. Готовый ее бросить Кристиан (Джек Рейнор) становится заложником ситуации, и вместо того чтобы расстаться с девушкой, берет ее с собой в поездку в Швецию, где они с однокурсниками хотели изучить местные обычаи. Однако это не приводит ни к чему хорошему: жители коммуны Хорги оказываются сектантами-язычниками, практикующими ужасные ритуалы, а камера на подъезде к провинции Хельсингланд перевернется на 180 градусов, тем самым демонстрируя, что таким же образом скоро перевернется и внутренний мир главных героев.

Режиссер Ари Астер («Реинкарнация») любит визуальные метафоры, а еще его можно заподозрить в пижонстве, но в чем ему не откажешь, так это в умении создавать свой мир на экране. Снять ослепительно белый, дневной и сельский хоррор не то чтобы оригинальная затея, но у режиссера есть крутой концепт помимо этого. «Солнцестояние» — очень впечатляющее кино, которое можно прочитать как современное переосмысление «Волшебника страны Оз», а можно как историю про освобождение от созависимых отношений и обретение новой семьи через жертвоприношение. Как бы то ни было, это крайне волнующий фильм, который не только долго не идет из головы, но также предлагает серьезно задуматься о том, что самый страшный хоррор на свете — это не монстры, а отношения.