В 2001 году космический корабль Discovery с капитаном Дейвом Боуманом (Кир Дулли) летит к Юпитеру, чтобы разгадать тайну черного монолита, на заре цивилизации сделавшего из обезьяны человека, — но тут управляющий кораблем искусственный интеллект HAL 9000 сходит с ума. Удивительно, но самый человечный персонаж в эпохальном сайфае Кубрика как раз манерный и болтливый HAL, которого кинокритик Полин Кейл считала андрогином — и была недалека от истины: поскольку циклопического вида компьютер изначально был женского пола (и носил имя Афина), то он сохранил некоторые женские характеристики. Также совершенно неспроста HAL горит красным огоньком. В фильме превалируют три цвета: белый, черный и красный. Белый символизирует стерильное и по большей части безжизненное пространство, которое люди создали для своего комфорта; черный (монолит и космос) — смерть и непостижимую тайну, а красный — жизнь. Впрочем, не менее важную, чем цветовая палитра, роль в фильме играет классическая музыка. «Одиссея» открывается симфонической поэмой «Так говорил Заратустра» Рихарда Штрауса, название которой отсылает к философскому трактату Фридриха Ницше, посвященному рождению сверхчеловека. И это очень символично, потому что в «Одиссее» как раз представлен ницшеанский взгляд на историю и цивилизацию — в финале младенец в космическом пузыре, несомненно, знаменует собой новый виток человеческой эволюции. Но об этом не так-то просто догадаться. Кубрик намеренно отказался от закадровых пояснений, сделав ставку на онейрические и метафизические аспекты. В «Одиссее» наука органично соседствует с труднообъяснимыми и сверхъестественными явлениями, а сам режиссер в интервью журналу Playboy говорил, что в картине постарался отыскать «научное определение Бога». И, кажется, мерное дыхание астронавтов в скафандрах, монолит (облик которого, по мнению арт-критиков, был вдохновлен картиной художника Жоржа Ятридеса), а также световое шоу в финале, как ничто больше, приближает нас к нему.
В не столь уж отдаленном будущем грузовой флот землян бороздит космические просторы около Сатурна. Внутри кораблей, похожих на геодезические купола, люди заняты восстановлением растительной и животной жизни, после того как на Земле была уничтожена вся флора и фауна. Впрочем, подлинных энтузиастов среди членов экипажей не так уж много — по сути, только один Фримен Лоуэлл (Брюс Дерн), который отказался уничтожить свою теплицу ядерным зарядом, после того как поступил приказ свернуть программу и возвращаться домой. Вместо этого Фримен в компании роботов Хьюи и Дьюи (Луи не повезло — он улетел в открытый космос) бросился наутек. Это во всех смыслах удивительное кино — плод совместных усилий специалиста по визуальным эффектам Дугласа Трамболла (для которого фильм стал режиссерским дебютом) и интересного дуэта сценаристов: Майкла Чимино («Охотник на оленей») и Стивена Бокко, создателя сериалов «Блюз Хилл-стрит» и «Полиция Нью-Йорка». «Бегство» — очень печальная фантастика, которая за 7 лет до «Чужого» убедительно поведала о том, что в космосе никто не услышит ни твоего шепота, ни крика, ничего. Этим космическим одиночеством очень тяготится Фримен, ведь каким бы безумным экозащитником он ни был, он вовсе не социопат. Поэтому астронавт заводит дружбу с роботами, перепрограммирует их и учит играть в покер. Как показывает фильм (среди прямых наследников которого, например, «Луна 2112»), человек способен проникнуться эмпатией ко всему: и к листочку, и к жестянке, а в глубоком молчании космоса скрыты великая скорбь и тоска, сходные по силе с ядерным взрывом.
Дипломная работа Джона Карпентера, которая затем переросла в его полнометражный дебют. По сюжету четыре бравых, но заросших астронавта (один из которых, автор сценария, а затем и «Чужого» Дэн О’Баннон) уничтожают нестабильные планеты, хотя им давно это смертельно надоело. Есть и пятый член экипажа, капитан Пауэлл, который погиб, был заморожен, но поскольку его мозг в анабиозе что-то соображает, то командир еще может дать дельный совет. Позднее Карпентер не раз обратится к жанру научно-фантастической сатиры, однако, уже не покидая пределов Земли, что, право слово, жаль. «Темная звезда» — незабываемый межгалактический трип, навеянный, разумеется, «Космической одиссеей» Стэнли Кубрика. Но если у Кубрика во главу угла был поставлен холодный формализм, у Карпентера — задушевный анархизм. Это страшно смешное, страшно увлекательное и страшно раздолбайское кино. Через пару десятков лет весь этот анархизм выльется в то, что Змей Плисcкин в «Побеге из Лос-Анджелеса» отключит от системы жизнеобеспечения уже саму Землю.
Трехчасовое полотно Филипа Кауфмана, рассказывающее про американскую космическую программу и предваряющее события «Человека на Луне». Так, вслед за Советами США намерены отправить астронавтов на околоземную орбиту. Для этого отбирается несколько кандидатов, которых играют сплошь голливудские звезды (Эд Харрис, Скотт Гленн, Деннис Куэйд, Фред Уорд, Лэнс Хенриксен и др.), и только один из лучших пилотов, Чарлз Йегер (Сэм Шепард), остается за бортом. Фильм снят по одноименной книге Тома Вульфа — иконы «новой журналистики». И, как это часто бывает с фильмом, основанном на каком-нибудь въедливом нон-фикшене, «Парни что надо» — избыточное, неровное, немножко пунктирное (и это при объемном хронометраже) кино. Однако, несмотря на его документальную дотошность, это все-таки невероятное приключение, в котором есть по-настоящему волшебные моменты, наподобие эпизода, когда герой Эда Харриса облетает орбиту, а вокруг него кружится то, что он принял за светлячков.