Спектакль

Август: Графство Осейдж

Если коротко – спектакль понравился. Пьеса сильная, играли хорошо, режиссура профессиональная. Короче, не было ощущения самодеятельности, которое, к сожалению, часто преследует в наших драматических театрах. Здесь художественная условность выдержала, не прорвалась с треском. За это и спасибо. Стоит посмотреть тем, кто как зритель готов совершать внутренние усилия.

Если подробно, то все начинается с трагической загадки: из дома ушел и не вернулся его хозяин Беверли Уэстон, известный в прошлом поэт и отец трех дочерей (привет Антону Павловичу). Единожды показавшись зрителям в проникновенном исполнении Александра Кузнецова, он исчез со сцены раз и навсегда. Это исчезновение, как и все в спектакле, неоднозначно: мы так и не узнаем, была ли его смерть несчастным случаем, убийством или самоубийством. Семье достался тугой клубок проблем, приличная сумма денег для раздела да стопки книг по всему дому.

Кстати, литературу можно считать одним из героев спектакля: здесь пишут и читают, дарят и бросают книги, а нетипичный для нашего времени вопрос «что ты последнее прочитал» звучит острее, чем «быть или не быть».

Еще одна запомнившаяся картинка – горы пустых упаковок от лекарств. Они рассыпаны повсюду, переполняют ванну и как живые выползают из углов. Дело в том, что Вайолет, жена исчезнувшего, больна раком и одновременно тяжелой формой лекарственной зависимости. Людмила Трошина, которой досталась, пожалуй, самая сложная роль в спектакле, справилась с ней блестяще. Она была одинаково убедительна в психологических, комедийных и трагических сценах: искусно манипулируя родными, неистовствуя под Light My Fire Моррисона, катаясь на детском велосипеде, жалобно лепеча заплетающимся языком. В истории семьи, погрязшей в путанице обмана, самообмана и зависимостей, именно она отважится сказать всю правду. Или почти всю.

Светлана Галкина играла Барбару, внешне самую благополучную из сестер, настолько убедительно и достоверно, что временами, особенно в пронзительном дуэте с Людмилой Трошиной, позволяла отвлечься от театральной условности и полностью погрузиться в мир семейства Уэстонов. Впрочем, благополучие Барбары оказалось столь же мнимым, как и беззащитность ее матери: муж уходит к другой со словами: «Я тебя очень люблю, но жить с тобой невозможно», а четырнадцатилетняя дочь (привет незабвенной Лолите) не есть мяса, зато курит травку и готова упасть в объятия жениха своей тетушки. Роль этого не лишенного обаяния негодяя прекрасно разыграл Лаврентий Сорокин.

Острота разоблачений по ходу пьесы лишь нарастает. Племянник Вайолет «Малыш Чарли» при ближайшем рассмотрении оказывается тридцатисемилетним неудачником. Страстно влюбленная в него кузина – его родной сестрой. Скучноватый на первый взгляд Чарли-старший в исполнении Евгения Важенина неожиданно раскрывается как человек большой души. Именно он в молитве об утонувшем Беверли пытается напомнить родным о том, «какое это счастье, какая сила – семья». Впрочем, женская часть клана скорее склонна считать родство «случайным набором клеток». Бессловесная индейская девушка Джонна из племени осейдж, которая помогает вести хозяйство, одна сохраняет способность сочувствовать чужому горю.

С каждым поворотом сюжета иллюзия того, что кому-нибудь здесь станет лучше, безвозвратно исчезает. Все разъезжаются, и каждый несчастен по-своему. Все рушится, телевизоры отключаются, и в призрачный уют полузаброшенного дома, где никогда не открывали окон, врывается тишина и вселенский сквозняк одиночества, или свободы – как вам будет угодно.

«Чем больше мы разбирали пьесу с актерами, тем чаще осознавали, что те ошибки, которые совершают ее герои, похожи на наши собственные. Весь сюжет наглядно демонстрировал нам их фатальность. От этого становилось жутко и страшно. И зритель, я надеюсь, это тоже почувствует – история беспощадная, но очень честная», - рассказал режиссер-постановщик Марат Гацалов, молодой успешный режиссер, чьи работы неоднократно были отмечены жюри «Золотой Маски».

Именитый Трейси Леттс, лауреат Пулитцеровской премии и целого вороха других престижных наград, которого критики привыкли сравнивать с Чеховым и Фолкнером, не разочаровал. Его драматургия настолько концентрирована, что на протяжении двух с лишним часов (спектакль идет без антракта) прочно удерживает внимание зрителей. Жесткая и увлекательная пьеса написана без новомодных странностей и сохраняет главные атрибуты драмы, включая единство времени и места действия, крепкий сюжет и точно выписанные образы.

Оригинальная сценография, которая безжалостно втягивает зрителей в происходящее и которую не испортил даже текстиль от IKEA и несколько затянутые видеофрагменты, принадлежит авторству московского художника Алексея Лобанова. Отдельной благодарности заслуживает работа потомственной переводчицы Аллы Буховой, создавшей сочную версию текста специально для «Глобуса».