Балет

За вас приемлю смерть/Por Vos Muero

В Театре имени Станиславского и Немировича-Данченко показывают премьеру Начо Дуато, и уже довелось услышать «а, опять он» и даже «ну сколько можно», из чего понятно, как хорошо и сыто стали жить балетоманы: уж и Дуато им боль­ше не сенсация. А ведь едва ли два года прошло с его первой русской премьеры. Тогда на Начо Дуато русские театры буквально набросились. Они в него вцепились. Вонзили вилки. Смели — и соус корочкой подтерли. И это, конечно, удивительно. Потому что русские уже перепробовали почти всех живых и действующих хореографов первой лиги: Форсайта, Ноймайера, Килиана (не попробовали только Матса Эка, к слову сказать). Но только балеты Дуато пошли, как говорится, мелкими пташечками. Зрителям этого, возможно, не понять. Который лучше, Дуато или Форсайт? — дурацкий для зрителей вопрос: который с краю. А вот любому танцовщику все ясно. Начо Дуато обладает удивительным свойством хорошо укладываться в ноги. Форсайт? После пяти минут сражения с этой акро­батикой для киборгов хореографа хочется спросить: «За что вы ненавидите людей?» У Дуато танцовщик — центр мироздания. Вселенная этого хореографа работает по законам человеческого тела, ее ритмом движет человеческое дыхание, ее траектории подчинены особенностям человеческого опорно-двигательного аппарата. Она соразмерна телу — как античный храм.

Положа руку на сердце «За вас приемлю смерть» — вполне себе «обычный Дуато»: испанская музыка, шахматные переходы кордебалета, осененные средне­вековыми port de bras, дуэты, текущие, как струя меда. Немного острее прошлой премьеры в чисто политическом плане: Сергей Филин, работавший мотором в «Стасе» последние сезоны, недавно перешел в Большой — как «станиславцы» справятся без него? Удержат ли высоту, которую взяли столь сенсационно? Надолго ли хватит им энергии? Но и только. Первый балет Дуато, второй, пятый или десятый ничем не отличаются друг от друга — кроме собственно текста. Ни с кем не спорят. Никакую концепцию не защищают. Никого не хотят победить. Их просто очень приятно танцевать. И смотреть. Человеческий глаз они ласкают точно так же, как человеческие ноги.