Балет

Гала-концерт Фаруха Рузиматова

Фарух Рузиматов и Никита Долгушин — очень яркие мужчины, каждый в своем поколении. В общем-то, это и дает им право на сцену даже тогда, когда исполнительская карьера уже закончена (давно — у Долгушина, не очень давно — у Рузиматова). Сцену же им сейчас предоставляет Михайловский театр. Два творческих вечера пройдут почти подряд.

Самое забавное, что Рузиматов, в частности, выйдет в «Паване мавра» — трагическом шедевре американского хореографа Хосе Лимона по мотивам «Отелло». Балете, который всегда считался маленьким королевством Долгушина. Трогательный штрих, который доказывает, что у этих очень разных людей на самом деле немало общего.

Прежде всего они оба теперь пенсионеры. По-балетному, конечно, времяисчислению. Возраст обычно щадит наиболее породистые человеческие особи. И если применительно к женщинам это вопрос дискуссионный (счастливые исключения роскошных старух типа Дианы фон Фюрстенберг скорее подтверждают общее несчастье), то настоящие мужчины, как вино, хорошеют с возрастом. Особенно балетные принцы, которым время убавляет слащавую красивость и добавляет осознание некой печали бытия (то есть мысль во взгляде). Но самое смешное, что именно для балетных премьеров это превращение на практике почти недостижимо. Как если бы мотылек перестал верить в свое бессмертие. Но Никита Долгушин всегда был исключением. Он (посмотрите на фотографии, кинопленки) даже в юности кажется из тех, кто «до опыта приобрели черты»: тень улыбки, изгиб бровей — легко представить, каким он будет в старости. И думаю, это вообще свойственно людям цельным, которые растут сами из себя, подобно дереву. Но что до Фаруха Рузиматова, то представлять его постаревшим было всегда просто жутко. Его цветистая восточная мужественность, натертые липким гелем волосы, недорогие эффектные трюки, насупленные псевдодьявольские взоры поверх партнерши-балерины — все это грозило с годами превратиться в сами догадываетесь что. Оказалось, нет. Крайности ушли. Трюки тоже. А талант остался. И это потрясающе. Поскольку — при умном подборе ролей — продлевает артистическую жизнь Рузиматова еще на несколько лет. Особенно если учесть, что Петербург — город воинственных феминисток-балерин и с тестостероном тут всегда было туго.

Но еще больше радует место их встречи. Формально Рузиматов ушел на пенсию от Мариинского театра. Но там бы точно не стали заморачиваться, чем бы таким занять харизматика, еще способного поднять ногу, но не то чтобы высоко. В Мариинке, во-первых, хватает молодняка, а во-вторых, производство беспощадное, как на вьетнамской фабрике. А Михайловский театр готов и повозиться.

Вообще, когда Михайловский получил нового генерального менеджера в виде «бананового короля», к искусству прежде непричастного, я, признаюсь, была и права, и нет. Права в том, что это был Лопахин, получивший свой вишневый сад. Нет — потому что он, кажется, действительно поднимает театр, если и не во весь рост, то пока хотя бы с карачек. Учитывая, чем был Михайловский театр до его прихода, это очень большая победа. Уж лучше некоторая эстетическая невменяемость неофита, чем окоченевшая упертость народных артистов, просидевших в директорском кресле порядочную вмятину. Да, последняя премьера Михайловского — карикатурный «Спартак». Тухлятина. Но знаете ли, перегной со временем дает очень хорошие всходы.