Он (Дефо) и она (Генсбур) занимаются сексом под Генделя, пока их ребенок, увлекшись снежинками, вылезает на подоконник и падает вниз. Позднее скорбящие родители отправляются на несколько дней в загородный дом, расположенный посреди леса, чтобы преодолеть травму и разобраться в отношениях друг с другом. Приз за женскую роль в Каннах-2009.
Ужасы, Драма |
18+ |
Ларс фон Триер |
18 мая 2009 |
2 июля 2009 |
1 час 44 минуты |
30 |
antichristthemovie.com |
Он (Дефо) и она (Генсбур) занимаются сексом под Генделя, пока их ребенок, увлекшись снежинками, вылезает на подоконник и падает вниз. Позднее скорбящие родители отправляются на несколько дней в загородный дом, расположенный посреди леса, чтобы преодолеть травму и разобраться в отношениях друг с другом.
Ларс фон Триер обещал фильм ужасов, основанный на гностической теории о Сатане как творце Вселенной. Разумеется, обманул. Но в этом — изрядная часть аттракциона: поначалу дурача нас мнимомедленным ходом, Триер набирает скорость и не думает тормозить на виражах. Дурашливая величественность черно-белого зачина сбита порнографическими нюансами, трагическая гибель младенца-агнца уравновешена псевдонаучными мастер-классами психоанализа, однако интеллектуальности хватает ненадолго — ровно до тех пор, пока озверевшая женщина не решит поучить умника-мужа, взяв в руки подручный инструмент. Одноименный трактат Ницше вспоминается окказионально, но в жилу: в своем последовательном атеизме Триер заходит не менее далеко, чем философ-экстремист. Однако тот закончил жизнь в базельской клинике для душевнобольных, а для датчанина «Антихрист» стал, напротив, лекарством от депрессии. Что до возможных трактовок этого запутанного, язвительного и поэтичного trompe-l’oeil, вдобавок ко всему посвященного памяти Тарковского, то комментаторы излагают разные теории — от самой примитивной, предлагающей увидеть в фильме мизогинический манифест, до религиоведческих концепций, усматривающих в картине сложносочиненную еретическую доктрину. Люди, чуть лучше знакомые с Триером, настаивают на том, что перед нами развернутый автопортрет в двух лицах, совмещающий двух его любимых персонажей: жертвенную женщину-ведьму и мужчину — идеалиста и идиота. В Каннах сразу после премьеры Триер — затравленный, освистанный, с трясущимися руками — заявил вслух, что является лучшим режиссером в мире.