Англоязычный авторемейк одноименной картины десятилетней давности про вежливых молодых людей, убивающих буржуазную семью. Переснят самим Ханеке почти кадр в кадр. Как и оригинал, возлагает вину за происходящее на зрителя.
Триллер, Драма, Криминальный |
18+ |
Михаэль Ханеке |
29 мая 2008 |
3 июля 2008 |
1 час 51 минута |
30 |
Американские папа, мама и ребенок (Рот, Уоттс и 12-летний Гирхарт) — с достатком сильно выше среднего — едут за город играть в гольф и кататься на лодке. К ним стучат двое вежливых юношей в белых теннисках (Питт и Корбет), которых они перед тем видели рядом с притихшими соседями. Говорят, что они — Питер и Пол. Просят яйцо. Делают с семьей то же, что другие мальчики сделали с другой семьей в австрийском фильме 1997 года. По окончании фильма слово в слово повторится дискуссия одиннадцатилетней давности о том, кто больший моральный урод — режиссер или зритель.
На задаваемый в каждой уважающей себя рецензии на американский вариант «Забавных игр» вопрос — зачем кадр в кадр, жест в жест переснимать собственную старую работу, построенную к тому же на более-менее одноразовом трюке (историческая истерика, случившаяся с каннским залом на сто какой-то минуте оригинала, вряд ли где-то повторится), — на это «зачем» есть минимум два официальных ответа. Первый дан самим Ханеке: «Игры» изначально адресовались американцам, но адресат, как оказалось, не смотрит кино с субтитрами. Второй, менее почтенный, но более правдоподобный, звучит в самом фильме из уст убийц: «А почему бы нет?» Почему нет, когда ничего не мешает? Ханеке владеет киноязыком настолько, что в пределах экрана может, как и мальчики в белом, творить что хочет абсолютно безнаказанно: снимать всем известный наизусть текст, экранизировать правила поведения на эскалаторе, в его исполнении от этого все равно нельзя будет оторваться, и чем абсурднее исходная задача, тем больший структуралистский шик ее исполнить. Самым адекватным ответом было бы найти в архивах заметку 1997 года и заменить в ней имена актеров, но в журналах за такой структурализм гонят с работы, так что есть другой вариант — снизить изначально завышенный режиссером градус дискуссии. Верно, что врач, который бьет пациента молотком по коленке не один раз, а дважды, — не врач, а другое слово. Верно и то, что пациент с первого раза явно не понял, и что плеваться в человека, которому нечего возразить по существу, не слишком разумно. Нет смысла спорить с Ханеке, он кругом прав. Но сделай он так, как уже много лет делает Дарио Ардженто, в роли руки с ножом всегда снимающий собственную руку, — он был бы еще правее.
После того как двое приветливых парней, одетых в форму гольфистов, переступят порог одного загородного дома, разобьют главе семейства коленную чашечку и разденут перепуганную до смерти мамашу, как ни странно, один из убийц всего лишь мило улыбнется своим жертвам, весело подмигнет в камеру и спросит зрителя: «Спорим, что завтра к девяти часам утра с этой семьей будет покончено?» Если вы к тому моменту захотите дать семье (ну и себе заодно) хоть один шанс на спасение, то лучше сразу жмите на кнопку stop или выходите из зала.
Десять лет назад именно так Вим Вендерс переиграл Ханеке. Он принципиально не стал досматривать «Забавные игры», назвав режиссера жуликом, а фильм провокацией – случай из жизни, перечеркивающий многие достижения известнейшего мэтра немецкого кино. Сказать, что для своего времени «Игры» были шокирующей картиной, значит не сказать ничего. В 97 году, когда фильм впервые демонстрировался на Каннском кинофестивале, французские интеллигенты перед просмотром запугивали им друг друга, после лишь неистово глушили виски в барах, а во время выбегали с пожелтевшими лицами на улицу и кричали: «Убийца! Убийца!» Как и всякая одиозная личность, способная обострять споры, манипулировать мнениями и вести за собой людей, Ханеке наслаждался успехом. Его фильм разбирали покадрово, киноманы искали в нем потаенные смыслы и символы, а критики характеризовали травматичный ханековский метод не иначе как «вдарить клюшкой по яйцам».
Единственное, что расстраивало австрийского режиссера, - оригинальная версия не нашла американского зрителя, на которого изначально и рассчитывалась. Что вполне логично и естественно – поскольку на материале жесточайшего слэшера (типично американский жанр про маньяков, к слову) режиссер решил исследовать взаимосвязь «жертва-мучитель-зритель» и препарировать их отношения, чтобы показать: гораздо естественнее и честнее участвовать в убийстве, чем просто лицемерно наблюдать со стороны. Поэтому садисты в белых перчатках тут не просто хитры, расчетливы или чрезвычайно жестоки, в данном конкретном случае - они неуязвимы. В какой-то момент героиня успевает схватить ружье и застрелить одного из убийц, на что второй просто берет пульт д/у и перемывает пленку назад, переигрывая ситуацию под себя. И в этой связи только зритель способен остановить палачей и их игры, но он продолжает смотреть, ему интересно. Ремейк делали в США. Продюсеры сказали: «Чтобы американская публика пошла в кино, ей нужно предложить ленту на родном языке и с известными в Штатах актерами». Автор поступил мудро – переснял один-в-один, но с голливудскими звездами. Хотя все это уже не имело значение. Ханеке так хотел вдарить по американскому самодовольству, что совсем забыл о том, что любитель гамбургера – это человек с атрофированными нервными окончаниями, и его не пробьешь никакой метафизической клюшкой. Как результат, ремейк провалился в прокате, лишился реакции, без которой Funny Games превращаются в «просто ужастик». Но самое забавное – через несколько недель в прокат вышли «Незнакомцы», где молодой дебютант переханекил самого Ханеке. А это значит, Михаэль, пора вам использовать клюшку для гольфа по предназначению – смена то подошла.
Перед тем как идти на сам фильм , советую расценивпть его не как сценарий , а как метафору . Речь идет не о двух придурках студентах , которые поле сдачи экзаменов решили повеселиться. Фильм про тот вред , который несет нам СМИ. Почему? Потому что СМИ целыми днями вещает с экранов нам сведения о том : кого зарезали ? кто пристрелили ? кто новенький в секте чальза менсона ? ( я уж не буду говорить от бивисе и бат-хеде , которые в фильме упоминаються ) Этот фильм не пропагандирует насилие, а наоборот заставляет нас задуматься. Фильм про богов , которых порождаем мы сами.
Полностью соглашусь с deathstarsfan относительно того, что в фильме демонстрируется именно Зло, в каком-то квинтэссенциональном виде, именно то зло, по отношению к которому не требуется ни разъяснения, почему это - зло, ни какого бы то ни было оправдания или объяснения его существования. Это как отрывание крыльев бабочкам - исключительно исследовательский интерес. И именно это больше всего и пугает: то, что в такой жестокости нет никакого смысла. Создается ощущение, что именно это и стремился изобразить Ханеке: "Забавные игры" - это не способ художественным языком показать, с чем нужно бороться, что плохо, а что хорошо, но это просто предостережение: берегитесь, даже если у вас все отлично в данный момент, никогда не стоит расслабляться и терять бдительность. Определенно, фильм вызывает тревогу, от которой долго (а может быть, и никогда) не удастся избавиться.
Великий фильм. Великий в своей абсолютной беспощадности.
Сказать, о чем он?
О том, что ЗЛО надо делать:
а) творчески;
б) весело;
в) профессионально;
г) с улыбкой на лице (на красивом лице - злодеи в этом фильме весьма привлекательны).
д) в режиме non-stop: вчера-сегодня-завтра (кто смотрел фильм, тот согласится).
е) и - не бояться понести наказание. Оно не придет. Неоткуда.
ИТОГО:
ЗЛО было всегда, есть, и будет всегда. Добродетель не просто "отдыхает", она катастрофически беспомощна, импотентна, наивна. Не то, чтобы ее (добродетели то есть) нет вообще. Но она - никакая.
No way...
Зло выбирает белый цвет
М.Ханеке представляет в этом фильме свою концепцию Зла: когда 2 молодых человека в белом с изысканной жестокостью вторгаются в тихое семейное счастье семьи и отправляют её членов на тот свет одного за другим, и всё это происходит исключительно на белоснежном фоне. Поначалу события фильма, тягучего, медленного, давящего, кажутся абсурдом, чем-то нереальным, и только спустя какое-то время понимаешь, что стал свидетелем настоящей трагедии и столкнулся с настоящим Злом. Мы видим не маньяков с бензопилой в чёрных капюшонах, с пентаграммами на шеях, а милых воспитанных мальчиков с клюшками для гольфа. Невольно понимаешь, что Зло исходит не из Тьмы с её мифологическими порождениями, а из шизофренического сознания людей, живущих бок о бок с тобой. Вот оно, Зло современности - обычные люди, внешне такие же, как все остальные...