Фильм

Алиби

Рей Эллиот, компактный мужчина без особых примет (Куган), держит «детективное агентство наоборот» — фирму, обеспечивающую профессиональное прикрытие прелюбодеям (как именно это работает — лучше увидеть, чем прочесть). У него две заботы: мифический компаньон, на котором замкнуты денежные дела компании (и чьей смерти хотят буквально все — вплоть до султана Борнео), и помощница Лола. Компаньона Эллиот, возможно, просто придумал (традиция, восходящая ко временам Сэма Спейда, когда из двух имен на вывеске сыскной конторы одно зачастую принадлежало призраку), а вот Лола, напротив, чересчур для него реальна и осязаема (играющая ее крестница Брайана Де Пальмы, Ромейн, потеряла половинку фамилии, зато прибавила в щечках и сделалась похожа на Татьяну Догилеву). Потом очередной клиент в ходе прелюбодеяния душит любовницу (артистке Кинг стоит задуматься, с ней это уже второй похожий случай за сезон — см. «Город грехов») — и понеслось: латиносы, сенаторы, мормоны и их жены, полиция, толстяк Бобо. Герой лавирует между этими милыми людьми с бастеркитоновской постной физиономией, рискуя каждую секунду погореть, но не сбиваясь с ритма, — гулливер, исполняющий регтайм, прыгая по клавишам великанского рояля.

Аналогичным поскоком действуют и режиссеры-дебютанты Чековский и Маттила; творческим методом они так похожи на этого своего Эллиота, что я бы на всякий случай проверил: вдруг Маттила выдумал Чековского для отвода глаз (или наоборот). Как бы там ни было, эти двое (или этот один) творят что хотят: только центральных персонажей тут два десятка, еще штук 10 сидят в засадном полку; притом никакой путаницы, полифония идеальная, всех слышно — даже толстяка Бобо. Все так кристально и звонко, что поначалу похоже на этюд Черни для развития аппликатуры — не музыка, а демонстрация ловкости рук и знания классики (возникает, скажем, отель «Эллрой» — что на это сказать, хорошо что не теплоход «Аркадий Вайнер»). Но когда фильм набирает темп, сквозь пижонство и трам-пам-пам чем дальше, тем явственней звучит вполне своя, вполне разумная и приятная мелодия. Финал так и вовсе выдающийся. Англичанин Куган (у нас известен по джармушевским «Кофе и сигаретам», где ему поклонялся Алфред Молина), весь фильм блистательно играющий пустое место, в конце включается на полную мощность и из мелкого манипулятора делается реальным вершителем судеб, этаким добрым вариантом Кайзера Сузе. Перефразируя коллегу Маттилы-Чековского по неонуару — П.Буслова: вот человек, который думает о финансовых проблемах, но не забывает о других.