Фильм

Русский сувенир

Американский миллионер, английский пастор - женоненавистник, итальянская графиня и ее личный врач - последователь доктора Фрейда, а также канадский писатель по имени Гомер Смит попадают в авиакатастрофу. Самолет совершает вынужденную посадку в Сибири. Единственный русский пассажир - инженер Варвара Комарова - вынуждена быть и гидом, и дипломатом, и снабженцем, и массовиком-затейником. Открытие Сибири иностранцами, тайные интриги и, конечно, вспыхнувшая любовь канадца (ну, и американца, и даже, слегка, англичанина ) к русской красавице. В финале фильма - перевоспитавшийся американский миллионер, дающий сенсационное интервью. И призыв главной героини к миру во всем мире, произнесенный на фоне фресок с изображением Георгия Победоносца, поражающего копьем змея.
Перевоспитание миллионера (Андрей Попов) происходит постепенно. Речь его необыкновенно афористична. Вообще, сейчас фильм можно было бы "растащить на цитаты", как в свое время поступили с комедией "Горе от ума". Фразы миллионера, да и прочих персонажей, коротки, красочны, остроумны и, с позиций сегодняшнего дня, звучат необыкновенно точно и остро:

"Терпеть не могу двух слов: Пропаганда и Сибирь" ( Ну, кто сегодня не подписался бы под этой фразой?)

"Вы все время говорите слово "Будет". ( Но мы уже привыкли к обещаниям, что дальше все будет (лучше, веселей, надежней и прочее)).

"Ракеты пускаете, а дороги плохие" (Кажется, что эта простая и гениальная фраза останется актуальной для нашей страны на веки вечные).

"Храните деньги в сберегательной кассе! (показывая свою новенькую сберкнижку) Революция здесь уже была, я за свои деньги спокоен" (Это просто перл, шедевр, который полезно было бы напоминать всем - от пенсионеров до членов Правительства).

"Почему, когда хочется лирической музыки, так непременно бьют барабаны?" - этот перл выдает героиня Любови Орловой. Очень актуально, в советские времена все концерты непременно начинались с маршей, провозглашающих победу советского строя. И по радио постоянно звучала бодрая музыка, призванная вдохновлять на трудовые подвиги. Да и сегодня средства массовой коммуникации не балуют свою аудиторию мелодичной лирикой.

"Мичурин! - Так вот кем они заменили Бога!" - это обнаружил английский пастор, который приехал в СССР специально за тем, чтобы узнать, кем же большевики заменили Творца. Ну, что ж, что правда, то правда, материализм - это победа научно-технического подхода над идеалистическим и гуманистическим.

Любовь Петровна в этом фильме была необыкновенно хороша. Не зная точную дату рождения, невозможно угадать ее истинный возраст. Только увидев Григория Александрова за штурвалом самолета и сообразив, что он моложе своей супруги, можно было заподозрить, что ей далеко "За... "
В картине есть очень смелые (для того времени) кадры, в которых героиня стоит спиной к зрителю, прикрытая только прозрачной простынкой. Затем простынка отбрасывается, и героиня в костюме Евы прыгает в воду. В молодости сестричек Орловых называли "статуэтками Танагры" за их идеальные точеные фигурки. На этих смелых кадрах хорошо видны совершенные формы актрисы, грациозность и гибкость прекрасного тела, действительно напоминавшего произведение искусства.
Фильм очень сильно критиковали. Он не понравился ни критикам, ни даже зрителям. Все восторгались тем, как выглядит Любовь Орлова, всем запомнились любимые замечательные актеры, но сам фильм не произвел впечатления. Это и понятно. Времена Сталина прошли, доказывать свою лояльность режиму уже не являлось вопросом жизни и смерти. В обществе уже появились серьезные сомнения в безусловном превосходстве социалистического образа жизни над капиталистическим. Фильмы - плакаты, фильмы - агитки уже перестали удовлетворять эстетическим запросам зрителей. Поэтому идеологическая нагрузка фильма вызывала раздражение, а шутить над строем было еще рано, поскольку он был еще реальностью, а не "светлым прошлым", как для нас сейчас.
Для сегодняшнего зрителя этот фильм ценен тем, что это большой цветной фильм Любови Петровны Орловой. Демонстрировался он крайне редко. Такой - цветной и красивой - современные зрители ее не видели, не знают. А идология уже перестала раздражать. Она, скорее, напоминает о времени, по которому можно грустить, но в которое уже не хочется вернуться.