Фильм

Дом, где царит веселье

"Дом радости" покоряет с первых сцен - завораживающей игрой Джиллиан Андерсон и душеизвертывающим классическим сюжетом, основанным на пьесе Эдит Уортон ("Век невинности"). История - западный аналог "Жестокого романса" ("Бесприданницы" Островского), замешанная на страстях "Анны Карениной".
В 1905-м в Нью-Йорке прекрасная Лили Барт охотится за влиятельным мужем, чтобы сохранить своё положение в высшем свете. Лили Барт должна выйти замуж - она проиграла значительную сумму в карты, и ее положение угрожающе непрочно. Тетка, у которой она живет, - чопорная и высокомерная старуха с презрительно сжатыми губами. Лили могла бы выбрать одного из невнятных ухажеров, но это для нее означает заключить сделку с совестью, принципами - и со своими чувствами. Она любит аристократа Селдона (Эрик Штольц), но этот красавчик и светский лев - просто охотник до развлечений и никогда не жениться на ней.
Намерение Лили следовать чувствам и отказ играть по правилам высшего света - с их "репутацией", влиянием и фальшивой обходительностью - довольно быстро обходится девушке очень дорого. Неискушенную в игре - как карточной, так и в игре между людьми - Лили используют в неприглядной интриге с супружеской изменой, после чего она становится персоной "нон грата" и неподходящей партией для всех этих напыщенных банкиров и аристократов. Брошенная всеми, Лили падает все глубже в пропасть бедности.

Фильм - та же самая "Игра престолов", вид сбоку. На экране разыгрывается впечатляющая драма борьбы интересов, в которой Лили остается чистой, честной, принципиальной, как Эддард Старк, а против нее - весь высший свет и миссис Берта Дорсет, бьющая интригой почище Серсеи Ланнистер.
Первое, чем фильм захватывает - великолепные диалоги. Высший свет общается не прямо - дурным тоном считается высказать, чего хочешь на самом деле, не прибегнув к изящной иносказательности в речах. Но порой эти словесные игры жалят так больно, что вроде бы сказана милая фраза - но выходишь, едва ли шатаясь, на негнущихся ногах.
Таков же и флирт: возбуждает одно только изящество разговоров Лили с Селдоном - как они заманчиво ходят вокруг друг друга, как обходительно говорят, сгорая при этом в огне желания. Это дорогого стоит - прямой разговор многое бы разрушил между Лили и Селдоном. Но вместо этого - иносказательные изысканные реплики и словесная игра, напоминающая сразу многих разных людей из памяти:
- Разве это не естественно для меня - унижать все то, чего я не могу дать вам?
- Почему, когда мы встречаемся, мы всегда играем в эту сложную игру?

С точки зрения прямоты самым адекватным героем оказывается банкир Роздэйл (Энтони ЛаПалья) - при встречах он всякий раз единственный говорит с Лили прямо и честно, но она всякий раз с негодованием отвергает эту искренность. В этом тоже - свой особый замысел: "Дом радости" рассказывает об обществе и отношениях, в которых нет места прямоте и уж тем более категоричности - все заняли соглашательские позиции и молчат насчет низости других. Об этом хорошо рассказал Ричард Олдингтон в романе "Смерть героя" - это погубило старую Англию перед Первой Мировой.
Наконец, бескомпромиссность Лили Барт в исполнении Джиллиан Андерсон - завораживает: ей восхищаешься, её любишь, ни один из остальных героев фильма её слезинки не стоит. Но этот мир ест на завтрак таких, как Лили. И "Дом радости", начавшись нравоучительной историей про то, как "стрекоза лето красное пропела", заканчивается мощнейшей драмой про хорошего человека, которого уничтожила лживая общественная мораль.

Весьма необычный для Дэвиса фильм в эдвардианских декорациях, когда моральные устои викторианского пуританского времени неожиданно пошатнулись, дав волю совсем новым изысканиям. Конечно, Нью-Йорк – это не Британия, но все равно. Так, к примеру, прекрасная и богатая девушка по имени Лили Барт (Джиллиан Андерсон) решает найти себе мужа. Сам факт, что женщина окажется на столь высоком уровне в обществе уже – показатель модернизма, а тут еще и совсем неслыханная смелость оценивать воздыхателей с позиции нежелания быть объектом привлечения внимания исключительно из-за денег. Вскоре этот принцип поиска супруга посредством сознательного выбора становится для девушки ловушкой. Она уже сама не способна понять, чувствует ли она что-то к тому, кого выбирает, или это точно такой же расчетливый ход, которых она сама так судорожно пытается избежать. Она на самом деле любит одного мужчину (Эрик Штольц), но он как раз не попадает в ее систему шаблонов. Сердце Лили идет войной на ее разум.

Впрочем, необычным этот фильм для Дэвиса является лишь по форме – обычно он использует более сложные системы повествования, постановки. Эта же картина является по сути британской канонической костюмированной драмой, и пусть вас не должно смущать место действия сюжета. А практически все работы Терренса Дэвиса были по сути историческими. Тут он даже использовал настоящие наряды начала 20-го века, что с одной стороны несло неудобства – те были настолько ветхими, что норовили развалиться прямо на глазах, а корсеты жали так страшно, что девушкам дышать было нечем. Но с другой стороны, все эти ощущения помогали актерам более тоньше прочувствовать дух эпохи и передать ее зрителю.

Наиболее сочным куском фильма является актриса Джиллиан Андерсон, которую некоторые критики назвали неправильным выбором для этой роли – слишком яркая внешность. С другой стороны, глядя на то, как Дэвис выделяет ее одеждой на сером фоне остальных персонажей, очевидно, что выбор был осознанный. Актриса в очередной раз своей игрой доказывает, что ей не с руки оставаться «Даной Скалли» на всю жизнь. Это, конечно, совсем не убедило фанатов «Секретных материалов», которые активно присутствовали на съемках, чем сильно мешали оператору, который был вынужден снимать под специальным углом, чтобы те не попали в кадр. Сама картина получилась пусть и несколько неспешной и исключительно блеклой, но очень глубоко персональной и даже социально острой. В некотором смысле Эдит Уортон, автора книги, по которой снят фильм, можно считать предтечей «Секса в большом городе» за ту же попытку с сатирой и грустью попытаться возиться во внутренностях общества Нью-Йорка.