Немец Блоссфельдт вполне может считаться продолжателем дела Дюрера: если бы ренессансный гений, изучавший природу с бесстрастностью ученого, имел в своем распоряжении фотокамеру, он бы обязательно ею воспользовался — и, наверное, именно так, как это сделал в 20-х годах ХХ века Карл Блоссфельдт. Его макроснимки растений, сделанные с помощью самодельной деревянной камеры, сколь точны, столь и чудовищны — при слишком большом увеличении природа пугает. Его ботанический фотокаталог выставляется параллельно с гиперреалистичными рисунками нашего современника Эккехарда Велькенса. И если столетней давности снимки относятся к той эпохе в фотографии, когда ее технические возможности и были ее художественной сутью, то современные дотошные рисунки растений завораживают чрезмерностью потраченных на них усилий — в условиях, когда на то, чтобы зафиксировать момент живой природы, требуется одно нажатие кнопки.